Хотя личная встреча президентов США и Ирана, вопреки слухам, не состоялась, "упустить из виду [позитивные] сигналы было невозможно", пишет Der Spiegel в репортаже с очередной сессии Генассамблеи ООН в Нью-Йорке.

Предметом пристального внимания стала речь президента Ирана Хасана Роухани, "которая лишь отдаленно напоминала выступления его предшественника, отрицателя Холокоста Махмуда Ахмадинежада. Конечно, и Рухани не либерал, скорее он умеренный консерватор. В непосредственном окружении Обамы говорят: "Он не такой напыщенный, как Ахмадинежад". Но и в его словах было много пустословия, он всячески взывал к "Господу всемогущему" и прославлял миролюбивость Ирана", - говорится в статье.

"Это можно отфильтровать", - считают корреспонденты Себастиан Фишер и Марк Питцке, переходя к сути выступления. Роухани начал с пассажа о "надежде, что конфликту предпочтут диалог, а экстремизму - умеренность"; заявил о готовности немедленно приступить к переговорам об иранской ядерной программе, хотя и не признал обоснованными подозрения в том, что Иран разрабатывает атомную бомбу; осудил применение химического оружия в Сирии и высказался в том смысле, что военными средствами конфликт не решить. "Крупнейшей опасностью в регионе" он при этом назвал перспективу попадания химоружия в руки "экстремистов".

Причины изменения риторики Ирана лежат в экономической плоскости, пишут авторы статьи, солидаризируясь в этом со своими источниками в окружении Обамы. Роухани пообещал внутренней аудитории улучшение экономического положения, а для этого ему необходимо добиться ослабления международных санкций. "Это будет непросто: прежде чем санкции будут ослаблены, мировое сообщество захочет увидеть первые шаги к прозрачности атомной программы... Если же удастся выстроить взаимное доверие, то, быть может, откроются новые горизонты", - подытоживает Der Spiegel.