В течение многих лет Россия отказывалась возвращать Германии ?трофейные ценности?, вывезенные из страны во время второй мировой войны. Наконец министр культуры Германии Михаэль Науманн везет из Москвы коллекцию рисунков, принадлежащую Художественной галерее Бремена, передав в замен русским комод и мозаику из легендарной Янтарной комнаты. На тему возвращения культурных ценностей корреспондент немецкого журнала беседует с директором Бременского Института Восточной Европы Вольфгангом Айхведе.

- Г-н профессор, когда в июле прошлого года Конституционный суд России в целом подтвердил законность принятого Государственной Думой закона о ?трофейных ценностях?, казалось, что никакой прогресс в этой области уже не возможен. Сейчас, с возвращением коллекции рисунков, происходит настоящее чудо. Как оно стало возможным?

- Конституционный суд в целом признал правомочным закон Государственной Думы о ?трофейных ценностях?, но сформулировал при этом по-новому ряд исключений. Например, о тех предметах искусства, которые были вывезены в Россию не государственными ?трофейными комиссиями?, а советскими военнослужащими без получения соответствующего разрешения. Теперь эти ценности считаются вывезенными незаконно. Под эту статью подпадает и коллекция рисунков из Художественной галереи Бремена, в свое время вывезенная из Германии одним русским солдатом. С 1993 г. рисунки находятся в немецком посольстве в Москве.

- Вас считают одним из тех, кто сумел повлиять на этот процесс. Говорят, что без подготовительной работы, которую провел крупный специалист по России профессор Айхведе, о возвращении рисунков не могло бы быть и речи?

- Россия преследует свои собственные интересы. Безусловно, знание российской специфики оказало помощь в решении этого вопроса. Вилли Бранд научил меня, что политика верна только тогда, когда задумываешься об интересах противоположной стороны.

- Действия Бремена в этом деле навлекли на Вас и бургомистра города Шерфа резкую критику со стороны федерального правительства: Бремен, якобы, нарушил основной закон, который предусматривает заключение международных договоров только с одобрения федерации?

- В этом случае речь шла о выдаче разрешения на экспорт культурных ценностей. Для русских это вообще был договор частноправового характера, а партнером - собственник коллекции: Бремен, а точнее городская Художественная галерея.

- Берлин обвинил Бремен в том, что его действия подрывают авторитет правительства, ведь за возвращение коллекции рисунков Дюрера, Гойи, Тулуз-Лотрека русским была предложена компенсация: мозаика из Янтарной комнаты. Многие это называют ?сделкой??

- В действительности это были два параллельных процесса. Так как на мозаику не было предъявлено никаких прав собственности, бременский земельный суд принял решение, что она может быть возвращена России. Это соответствует официальной немецкой политике: все ценности, пропавшие во время войны и обнаруженные в настоящее время, должны быть возвращены. Это наш долг.

- Почему же сейчас за рисунками едет министр культуры Германии, а не бургомистр Бремена?

- Они решают проблему сообща. Внешняя политика - исключительная компетенция федерации, которая, в том числе, ведет официальные переговоры и о возвращении ?трофейных ценностей?. Бургомистр Бремена, со своей стороны, будет представлять в Москве город, в который вернется коллекция. Кроме того, мозаика тоже была найдена в Бремене. Теперь задача бургомистра - вернуть ее собственнику.

- Возвращение бременской коллекции - первый шаг сложного процесса. Собственно, русские уже один раз были готовы вернуть вывезенные ценности. Тогда не удалось достигнуть договоренности. Возможно, неправильную позицию заняло федеральное правительство?

- В начале 90-х годов, когда открылся истинный размер мародерства, русские пришли в ужас. Тогда немецкая сторона не использовала открывшиеся возможности. Русские сказали: мы вернем ценности, но надо точно определить условия обмена. А немецкая сторона ограничилась ссылками на свое право собственности в соответствии с международным правом. Если бы тогда немецкое правительство стало проводить более гибкую политику, сегодня ситуация выглядела бы совсем по-другому.

- Тогда к этой теме отнеслись недостаточно серьезно?

- Слишком долго не осознавалось ее символическое значение. Немцы постоянно твердили о международном праве, вместо того, чтобы проводить умную политику. В ответ русские создали свою правовую базу, которая сейчас осложняет весь процесс. Естественно, в России происходит множество процессов, на которые Запад не может оказывать никакого влияния. Однако, если бы тогда русским сказали, что немцы предлагают реставрировать церковь где-нибудь в Новгороде и, возможно, удовлетворятся, если им взамен пропавших работ голландских мастеров вернут что-либо еще, я уверен, что дело бы не дошло до принятия этого глупого закона.

- Могут ли теперь открыться новые возможности для урегулирования этого вопроса?

- Все будет зависеть от того, смогут ли обе стороны проводить умную политику. Нужно понимать, что русские не смогут так быстро изменить принятый закон.

- Г-н Науман как раз заявил в Нью-Йорке, что закон о ?трофейных ценностях? должен снова обсуждаться в Государственной Думе?

- Понятно, что Путину нравятся не все разделы этого закона. Однако процесс внесения изменений в действующий закон потребует очень много времени.

- Вы связываете свои надежды с новым президентом России.

- Видно, что эта тема его очень интересует. У Путина есть связи в Германии, он говорит по-немецки. Кроме того, он заинтересован в том, чтобы создать себе соответствующий имидж на Западе. Вопрос о культурных ценностях мог бы оказать ему в этом помощь.