Такова логика деспотизма. Чем больше он контролирует, тем больше он хочет контролировать. Чем большую пустоту он создает, тем меньше он терпит малейшие прорехи в кажущейся безупречной броне авторитарного путинского режима.

В этой связи невиданная жестокость, с которой специальные подразделения российской милиции разгоняли несколько сотен манифестантов, рискнувших недавно выйти на улицы Москвы и Санкт-Петербурга, чтобы выразить свое несогласие с режимом президента Путина, представляется всего лишь печальным итогом происходившего в России с момента прихода семь лет назад к власти бывшего подполковника ФСБ. Прибрав к рукам Чечню, оппозиционные партии, парламент, СМИ, местные органы власти, строптивых олигархов и, наконец, неправительственные организации, власть, похоже, уже не может смириться с малейшим инакомыслием, даже самым маргинальным. Внушительный блок репрессивных законов, принятых в последние годы российским государством с целью взять под свой контроль все общественные собрания и демонстрации, в сочетании с многочисленными законами об экстремизме, характеризующимися ужасной суровостью и неточностью, стоит на службе этой логики контроля. Наряду с однозначными предупреждениями, адресованными тем, кто еще поднимает голову. После краткосрочного задержания бывшего чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова во время "Марша несогласных" 14 апреля, российские службы вызвали его на допрос в рамках расследования заявлений, сделанных в эфире радиостанции "Эхо Москвы". Призыв выйти на улицы, прозвучавший из его уст в эфире, может быть расценен как подстрекательство к экстремизму, уточнили в ФСБ.

Такая деспотическая логика, имеющая глубокие корни в России, питается страхом, который изначально культивируется для оправдания обуздания оппозиции, но в результате действительно охватывает кремлевские круги. Это страх перед якобы существующим западным заговором с целью разрушить Россию. Страх перед "цветной" революцией, готовящейся за океаном и нацеленной, как зимой 2004 года на Украине и в декабре 2003 года в Грузии, на захват власти. С точки зрения выходцев из спецслужб, взявших страну под свой контроль, это не может быть истинным народным движением. Только масштабным заговором ЦРУ.

Эта вызывающая беспокойство "паранойя осажденных", иррациональная, пронизывающая отныне весь политический дискурс обитателей Кремля, распространяется на всю элиту и общество, культивируя менталитет осажденной крепости. Даже Михаил Горбачев перенял эту версию событий в отношении демонстраций российской оппозиции, выразив беспокойство тайными действиями ЦРУ на территории бывшего СССР. Это старая российская традиция: создать воображаемого врага, чтобы отвлечь народный гнев.

Российские власти не брезгуют ничем, чтобы обосновать эту теорию заговора. В последние дни они усмотрели прямую связь между публикацией ежегодного доклада Госдепартамента США, в котором осуждается отступление от свобод в России, и антиправительственным маршем 14 апреля. Одним из проявлений этого подхода, направленного на манипуляцию общественным мнением, стал показ вечером того же дня сокращенной версии документального фильма французской журналистки Манон Луазо о "цветных революциях на Востоке". Он был призван показать, что французские собратья также осуждают зловредные планы американского дядюшки.

Все эти жесты настолько напоминают некую разновидность паники, что возникает вопрос, а нет ли у Кремля причин бояться украинского сценария? Большинство экспертов скептически оценивают вероятность такого развития событий в ближайшее время, учитывая беспрецедентный уровень политического и полицейского контроля со стороны режима. Россия - это не Украина образца 2004 года, где один из телеканалов принадлежал оппозиции, которая играла существенную роль в парламенте. Нефтегазовая манна обеспечивает определенную социальную стабильность, которая играет на руку Путину. Не говоря уже о карте национализма, которой власть вовсю пользуется, действительно добиваясь успеха.

Возможно, кто-то, вроде Гарри Каспарова или Михаила Касьянова, верит в то, что Россия очнется ото сна. Они говорят, что, хотя политический режим закрывается, страна остается открытой. 20 млн россиян, путешествующих за границу, могут размышлять, сравнивать и подвергать сомнению идеологию осажденной крепости, завладевающую Россией. Есть также интернет, где российские информационные сайты пользуются почти абсолютной свободой. "Есть обыденная реальность глубинки, где люди хорошо видят, что путинская власть - это произвол и что сегодня, как и вчера, общество порабощено, - сказал некоторое время назад Гарри Каспаров. - 70-процентный рейтинг Путина создан искусственно". Один из представителей либеральной оппозиции Руслан Линкус, находящийся проездом в Париже, не исключает, что к тысячам манифестантов, собравшимся 14 апреля в Москве, будут присоединяться все новые и новые, если режим будет становиться жестче. Короче говоря, стремление Кремля опередить события играет против него. В этом смысле характерно, что пресс-секретарь Путина в понедельник признал, что разгон демонстраций был результатом "преувеличенной" реакции милиции. Дело в том, что слабость деспотизма в том, что в конце концов его единственным проектом становится он сам. Как писал Тургенев, "деспотизм истощает свои возможности своим успехом и пожирает свое собственное будущее".