Запрещенный талибами мак появляется даже в тех районах, где его раньше не выращивали

У подножия лысых гор Логара, проехав километров десять, мы натыкаемся на деревню, притаившуюся в глубине долины. Стены глинобитных домов высоки - женщин не видно. В этой пуштунской деревушке, где два десятка семей по очереди накрывают стол для старого муллы, традиции соблюдаются свято. Но мало кто из жителей прислушивается к словам почтенного имама, когда он напоминает им, что ислам запрещает выращивать наркотические растения. "Я постоянно твержу им, что это харам (все, что запрещено религией. - Прим. Liberation), - жалуется седобородый старик, - но они меня не слушают". В этом году почти половина крестьян этой деревни посеяли мак. В июне-июле был собран урожай опия, с тех пор участки засеяны коноплей. Скоро начнется сбор гашиша.

Однако, насколько помнят старики, в Копаке никогда не выращивали наркотические растения. Все началось, когда сюда на своих новеньких джипах приехали "люди из Джалалабада" - города, расположенного близ пакистанской границы. Контрабандистам не пришлось долго убеждать крестьян, что они в десять раз увеличат свои доходы, если вместо чахлого маиса, пшеницы и бобов будут выращивать мак. Контракт был простой: крестьянам нужно было всего лишь предоставить свои земли в распоряжение контрабандистов, которые будут сеять опиумный мак, возделывать участки и собирать урожай. В обмен собственник получит половину опиума, оплаченного по действующему тарифу - 1500 долларов за ман (7 кг), т. е. 200 евро за килограмм. Многие воспользовались предложением и, поскольку на своих землях делать им уже было нечего, отправились батрачить на окрестные фермы.

Драгоценный сок. Поскольку выращивание опиумного мака требует высокой квалификации, местные крестьяне выполнять эту работу не могли. Контрабандисты привели с собой сезонных рабочих, поселившихся в палатках на холмах. В полях их работало человек сто. "В основном мужчины - таджики и пуштуны, которые иногда приходили со своими женами и детьми", - вспоминает местный житель. Специалисты в нелегком искусстве выращивания мака (головку растения нужно надрезать очень аккуратно, чтобы извлечь из нее драгоценный сок), эти люди получали в три раза больше, чем обычные сезонные рабочие, - 300 афгани (6 евро) в день. Урожай был не очень хороший из-за непривычно холодной весны. Но контрабандисты все же набили товаром свои мешки и уехали из села, забрав с собой свою рабочую силу. На будущий год они вернутся.

"Нас в семье 28 человек, а у меня только два джириба (менее 0,5 га. - Прим. Liberation) обрабатываемой земли. Как я смогу прожить, если посею пшеницу?" - спрашивает 40-летний Мохаммед Дастагир, который на добровольных началах преподает в мечети естествоведение нескольким ученикам младшего школьного возраста. При этом он бросает жалобный взгляд в сторону сурового имама. "Приходится признать, что для многих выращивание опия - вопрос выживания, и иногда нужда заставляет делать это", - прочистив горло, говорит мулла. С десяток мужчин разбойного вида, присутствующих при разговоре, оживляются, услышав эти мудрые слова. "А если полиция приедет лишить нас куска хлеба, мы встретим ее огнем из "калашникова", - говорит самый дерзкий. Тридцатилетний Мохеббулла, имам из соседней деревни, подтверждает, что джалалабадские контрабандисты опутали своими сетями многие другие окрестные села. "Но я им никогда не сдамся, - говорит он, - хотя сам едва свожу концы с концами, сея бобы".

Бессилие. Растущее влияние контрабандистов, хорошо вооруженных, баснословно богатых и часто водящих дружбу с местными полевыми командирами - явление, которое кажется неискоренимым в этом районе. Так считает и заместитель начальника ближайшего полицейского поста. "Что мы можем сделать? - вздыхает капитан Абдул Рахман. - Нас на всю округу всего 22 человека, оружия не хватает, машина всего одна, наша зарплата - 1700 афгани (около 30 евро) в месяц, и к тому же мы ее не получали уже три месяца!" На операции полицейские часто вынуждены выезжать на такси: на весь Логар приходится всего две полицейские машины. Несмотря на то что наркотические растения в этой зоне выращивают повсеместно, последняя облава была устроена пять месяцев назад: в подпольной лаборатории, где трудилось 45 рабочих, нашли 1700 кг гашиша и оружие. "Мы арестовали десять человек, которых передали в МВД. Но их вскоре выпустили: кого-то им удалось подмазать:"

У совершенно деморализованного капитана есть и другие причины для беспокойства. 12 августа девять полицейских, ехавших в микроавтобусе, были атакованы людьми, вооруженными гранатометом и тяжелым пулеметом. Одним из погибших оказался майор Абдул Халек, отличившийся девять месяцев тому назад при перехвате крупной партии наркотиков. Афганские власти, как обычно, списали нападение на талибов. Но, по мнению местной полиции, скорее всего это была "месть контрабандистов". В Кабуле эту версию подтвердил сам глава национальной полиции генерал Харун Асефи. "Следствие продолжается, - говорит он. - Но все указывает на то, что речь идет о контрабандистах наркотиков".

Лаборатории. Опиумный мак сегодня выращивается во многих местностях страны, где его никогда раньше не сеяли. В частности, в некоторых районах провинций Логар и Бадахшан, где появились десятки лабораторий по переработке опиума в морфин. "Правительство совершило огромную ошибку, пообещав крестьянам в прошлом году платить по 300 долларов за гектар уничтоженных маковых плантаций, - говорит генерал Асефи. - Так крестьянин зарабатывал больше, чем если бы выращивал пшеницу: Эта мера, которая действительно применялась в некоторых зонах, возымела обратный эффект, стимулировав производство наркотиков. С тех пор от нее отказались". Правительство Хамида Карзая пытается бороться с чудовищной коррупцией, порожденной контрабандой наркотиков и втягиванием в эту доходную деятельность значительной части чиновников. "По этой причине губернатор и начальник полиции Бадахшана зимой были отправлены в отставку", - говорит сотрудник миссии ООН по борьбе с наркотиками.

Сильная полиция. Не рискует ли Афганистан превратиться в наркогосударство, подобное Колумбии, о чем недавно с тревогой говорил афганский министр финансов Ашраф Гани? "Нет", - считает генерал Асефи, который признает себя "начальником несуществующей полиции". "Чтобы бороться с могущественными контрабандистами, нам нужны квалифицированные сотрудники, машины, оружие, бронетехника - одним словом, сильная полиция. Но мне нужно время, чтобы создать все это". Генерал утверждает, что помощь, оказанная Германией и США в подготовке 75 тысяч афганских полицейских и 12 тысяч пограничников, начинает приносить свои плоды. Скоро стены новой полицейской академии покинут 1300 будущих сотрудников. Но Афганистану понадобится пять лет, признает он, на создание такой "сильной полиции". "Пока что в зонах, где хозяйничают контрабандисты и полевые командиры с их сотнями вооруженных людей, мы вынуждены на многое закрывать глаза".