Нет сомнения, что Европейский союз обеспокоен действиями России в Чечне. Но не настолько, чтобы позволить этой озабоченности встать поперек отношений с Москвой. Потому что для европейцев речь идет ни больше ни меньше как о стратегическом партнерстве с Россией.

Высказывавшиеся ранее в адрес Кремля открытые призывы найти политическое решение чеченского конфликта, обуздать военных и соблюдать права человека уступили место сдержанной дипломатии. Хотя за закрытыми дверями ЕС по-прежнему призывает Москву к политическому урегулированию конфликта и требует установить международный контроль, однако тот, кто решит пролистать заключительные заявления, например, последних трех саммитов ЕС, под словом "Россия" не найдет упоминания о жестокой гражданской войне.

Лишь Европейский парламент в феврале дошел до масштабного осуждения российской политики и до требований в адрес глав государств и правительств ЕС при каждой возможности призывать президента Путина к повороту в политике и всеми способами оказывать на него давление.

Тот факт, что Совет Европы не следует этому указанию парламента и уж тем более не думает о введении санкций, объясняется не только хорошими личными отношениями Путина и, скажем, Шредера, Блэра или Берлускони. Более важное значение для ЕС имеет тесное сотрудничество с Россией. После долгой нерешительности по поводу того, как быть с великим соседом, год назад ЕС решил начать предпринимать интенсивные шаги к сближению.

Помимо того обстоятельства, что всегда рекомендуется жить в мире с могущественным соседом, с которым делишь один континент, европейцами движут вполне конкретные мотивы.

Во-первых, энергоснабжение. Россия обладает значительными запасами нефти и газа. ЕС собирается использовать их более интенсивно, чем раньше, дабы уменьшить зависимость от арабской нефти. Во-вторых, безопасность. Без сотрудничества с Москвой в деле борьбы с международной преступностью, торговлей людьми и терроризмом, невозможно ни перекрыть наркопути, ведущие через огромную российскую империю в Западную Европу, ни положить конец российским мафиози в Гамбурге, Милане или Мадриде.

Кроме того, есть экономические причины. Россия - большой растущий рынок, а в сотрудничестве с российскими учеными европейцы видят возможность разумно объединять исследовательские кадры.

Наконец, существует международная политика. Спустя пятнадцать лет после распада СССР европейцы пытаются в международных вопросах привлечь Москву на свою сторону в качестве сильного партнера. Какое-то время в Брюсселе даже хотели предоставить России своего рода право голоса в европейской политике безопасности и обороны.

По сравнению с этими интересами проблема Чечни имеет для европейцев второстепенное значение. Тем более что в ЕС никогда не было сомнений на тот счет, что территориальная целостность России должна быть сохранена. Чеченские мечты о собственном государстве не находят в Брюсселе отклика. При всей критике действий России, в частности нарушения прав человека, ЕС видит так называемых борцов за свободу Ичкерии не в лучшем свете. Чеченские террористы из фундаменталистско-исламистского лагеря и их связи с международным терроризмом "Аль-Каиды" заставляют многие правительства европейских стран смотреть на чеченское дело отнюдь не с симпатией.