Незадолго до Рождества посольство Германии в Москве устроило в изящном азербайджанском ресторане встречу журналистов с представителями двух ведущих независимых правозащитных организаций.

Это было очень своевременно, учитывая, что Кремль президента Владимира Путина попытался ограничить деятельность неправительственных организаций (НПО) после того, как успешно зажал рот многим СМИ.

Германия, у которой связи с Россией крепче, чем у любой другой страны Европы, будет биться и над этими вопросами, и над европейско-российскими отношениями в целом, когда займет пост председателя Европейского союза и возглавит "большую восьмерку".

Правозащитникам правление Путина принесло новый закон, обязывающий их регистрироваться и представлять все подробности своей финансовой деятельности. Некоторые организации запрещены, другие существуют в правовом вакууме, ожидая, пока власти решат их судьбу.

Александр Петров, заместитель директора московского отделения Human Rights Watch, заявил: "Мы можем функционировать. Мы не под надзором. Но нас считают американскими шпионами".

В путинской России ни в чем нельзя быть уверенным, сказал Григорий Шведов, член правления "Мемориала" - организации, которая ведет мониторинг нарушений прав человека в российских регионах, в частности на Кавказе, где независимые гуманитарные службы часто запугивают и выгоняют.

"Все время тратишь на дела с государством, - заявил он. - Раньше регистрация при перемене адреса занимала несколько недель, теперь на это надо несколько месяцев. Часто ничего не записывается. Многое работает на устной основе".

Оба они назвали бюрократические препоны мелочью по сравнению с нарушениями прав человека за пределами Москвы. Их организации пытаются регистрировать исчезновения людей в Чечне и проблемы в других нестабильных районах России. Но все чаще, говорят они, люди, когда-то помогавшие собирать информацию, теперь слишком боятся репрессий.

Независимые политики, создавшие свои партии, чтобы бросить вызов Путину, контролирующему не только Кремль, но и парламент, тоже подвергаются давлению и запугиванию.

Один из них - Гарри Каспаров, бывший чемпион мира по шахматам, который возглавляет новое политическое движение Объединенный гражданский фронт. В его московском офисе недавно сотрудники антитеррористического подразделения провели обыск. Правозащитные организации расценили это как предупреждение ему и всем тем, кто намеревается бросить вызов Кремлю несмотря на свои ограниченные возможности.

"У Каспарова нет способов транслировать свои идеи, - заявил Петров. - Как он может это делать, если нет свободных СМИ?"

И российские поборники гражданского общества смотрят в сторону Германии. Некоторые видят проблеск надежды. "Германо-российские отношения очень важны, - заявил Шведов. - Здесь у Германии и Европы есть шанс заговорить".

У христианских демократов и социал-демократов, которые образуют правящую коалицию Меркель, очень разные подходы к взаимодействию с сегодняшней Россией. В результате российская политика Германии как минимум беспорядочна.

Меркель, христианский демократ, которая выросла в коммунистической ГДР, заняла более критическую позицию по отношению к Кремлю, чем ее предшественник, социал-демократ Герхард Шредер. С точки зрения Шредера, Путин был "безупречным демократом", наводящим порядок после хаотичной эпохи президента Бориса Ельцина.

Другие социал-демократы говорят, что Россию не следует загонять в угол из-за прав человека, что Европа должна проявить терпение и дать время стране, которая едва ли имеет демократическую традицию.

Меркель не убеждают такие аргументы, и она предпочитает более конфронтационный подход. Судя по ее более откровенному диалогу с Путиным во время публичных и частных встреч, канцлер поддерживает более критическую позицию по отношению к Кремлю, имея в виду, что европейские ценности имеют какой-то смысл для российского гражданского общества.

Перед встречей с Путиным в Москве в прошлом январе Меркель настояла на публикации списка НПО, с которыми она встретится. С тех пор Меркель, которая говорит по-русски, звонит Путину, который хорошо знает немецкий со времен службы агентом КГБ в Германии, как можно чаще, чтобы обсудить свою точку зрения.

Однако у ее МИДа, похоже, другой курс. При Шредере аппарат канцлера контролировал российское досье. Теперь МИД возглавляет Франк-Вальтер Штайнмайер, который был главой аппарата Шредера и знает всех игроков в Кремле. Хотя он идет не в ногу с позицией Меркель по России, он явно изо всех сил старается продолжать политику Шредера.

Приехав в Москву на прошлой неделе, Штайнмайер провел вечер с Дмитрием Медведевым, известным человеком из Кремля, которого часто называют вероятным преемником Путина, когда срок полномочий президента истечет в 2008 году. На следующий день Штайнмайер провел два часа с Путиным, в том числе 30 минут без советников.

Когда Штайнмайер встречался с Каспаровым и представителями правозащитных организаций в Москве, журналистов и близко не подпустили. МИД держал в секрете названия неправительственных организаций, пока визит не кончился.

Аппарат канцлера Германии отличается от МИДа не стилем, а идеологией. Социал-демократы, которые господствуют в МИДе, по-прежнему верят, что Ostpolitik по отношению к России в один прекрасный день значительно приблизит большую восточную соседку Германии к Европе - не только экономически, но и в смысле ценностей.

По мнению российских правозащитников, было бы хорошо, если бы аппарат канцлера и МИД внимательнее слушали тех, с кем они встречаются в России. "Много можно сделать, находясь в контакте с НПО за пределами Москвы, особенно на Кавказе, и устанавливая тесные партнерства, - заявил Шведов из "Мемориала". - Это обеспечило бы им какую-то защиту".

Эти организации говорят также, что за всеми видами немецкой помощи надо внимательнее следить, чтобы деньги попадали к тем, кому они предназначены.

Но их самая большая просьба - чтобы Берлин "не прекращал задавать вопросы", сказал Шведов.

"Спрашивайте, сколько человек исчезли без вести. Спрашивайте, скольким людям предъявлены обвинения и почему. Следите за ходом дел и результатами. Если страны Европы держаться на законности, то именно этого хотим и мы".