Журнал Time назвал Путина "Человеком года"

На прошлой неделе журнал Time назвал президента России Владимира Путина "Человеком года". Оглашая имя человека, удостоившегося особого признания со стороны Time, его главный редактор Ричард Стенгел написал: "Если Россия как суверенное государство станет частью семьи народов, по большей части она будет этим обязана одному человеку - Владимиру Владимировичу Путину". Славословие Путину становится общим местом, Стренгел всего лишь присоединил свой голос к этому хору - хотя совершенно не очевидно, заслужил ли Путин хоть какой-то похвалы.

Это общее место, явно воспроизводимое Time, предполагает, что в 1990-х, при Борисе Ельцине, российское государство было неуправляемо, экономика находилась в состоянии упадка, а население переживало страдания. Зато в 2000 году, когда пришел Путин, водворился порядок, экономика вступила в фазу процветания, а среднестатистический россиян стал жить лучше, чем прежде. Путин, может, и упразднил завоевания демократии, но это была необходимая жертва, которую пришлось принести на алтарь стабильности и экономического роста.

Однако это общее место - плод заблуждений, почти целиком построенных на ложных причинно-следственных связях. Возникновение демократии в России 1990-х годов действительно совпало с поломкой государственной машины и спадом экономики - но не явилось их причиной. Точно так же и возрождение российского авторитаризма при Путине совпало с огромным экономическим ростом, а не вызвало его. Если уж на то пошло, поворот к автократии в последние семь лет уменьшил плоды этого роста: при демократии их было бы больше.

Конечно, при Путине Россия стала более важным игроком, чем раньше, а в некоторых вещах, таких как своевременная выплата пенсий и зарплаты госслужащим, строительство дорог и расходы на образование, политика стала более правильной, чем в 1990-е. И все же, с учетом новых возможностей и увеличения количества ресурсов, поразительно, насколько низким остается в России жизненный уровень. В том, что касается национальной безопасности, общественного здравоохранения, коррупции и защиты прав собственности, ситуация здесь сегодня ничуть не лучше, а то и хуже, чем десять лет назад.

Частота терактов в России при Путине возросла, как и количество убийств. Расходы на здравоохранение в 2000-2005 годах составляли в среднем всего 6% ВВП, в то время как в 1996-1999 годах этот показатель был на уровне 6,4%. Население России из-за снижения рождаемости и повышения уровня смертности сокращается с 1990 года, но с 1998 года этот процесс ускорился. Короче говоря, цифры попросту противоречат расхожему мнению, согласно которому Путин, сделав страну более авторитарной, при этом повысил ее эффективность и сделал ее более способной к достижению значительных целей в сфере государственной политики.

Но, возразят сторонники Путина, его авторитарные методы, по крайней мере, подготовили почву для очевидного экономического роста. Действительно, в правление Путина средние темпы экономического роста в России достигли впечатляющих 6,7%.С 2000 года реальный доход населения после уплаты всех налогов рос на 10% в год, потребительские расходы взлетели до небес, объемы безработицы сократились, а уровень бедности снизился.

Но этот экономический рост сравним с показателями практически всех стран постсоветского пространства. Во всех странах Восточного блока за падением коммунизма последовал период глубокого и резкого экономического спада. Из-за ужасных стартовых позиций экономики стран постсоветского пространства все они были вынуждены в той или иной мере осуществить либерализацию цен и торговли, принять меры по макроэкономической стабилизации и, наконец, провести приватизацию. Весь регион пережил экономический спад, а затем, через несколько лет после проведения реформ, начался подъем. Российская экономика всего лишь следует этому основному курсу - и сделала бы это что при диктатуре, что при демократии. Путин появился на сцене в благоприятный период российского экономического цикла, а потом ему повезло еще больше: мировые цены на нефть пошли вверх.

Если и существует в России какая-либо коннотация между авторитаризмом и экономическим ростом, то она носит негативный характер. За последние несколько лет ставшая более централизованной российская государственная машина расплодила коррупцию и сделала более уязвимым право собственности. В результате перемещения активов из процветающего частного энергетического сектора сложилась менее эффективная, зато полностью подконтрольная государству отрасль.

Самое наглядное свидетельство того, что путинский авторитаризм скорее навредил экономике России, чем помог ей, можно извлечь из сравнения этой страны с другими странами данного региона. В 1999-2006 годах по темпам экономического роста Россия находилась лишь на 9-м месте среди 15 постсоветских государств.

Остается только догадываться, насколько быстрее мог бы идти экономический рост России в условиях более демократического правления: ничего подобного в ближайшее время не предвидится. Назначив преемником своего протеже Дмитрия Медведева, "Человек года", по версии журнала Time, сделался своего рода Правителем России на Обозримое Будущее. Путин лично обозначил свое намерение остаться у власти в должности премьер-министра России, а затем, возможно, снова в должности президента.

Единственное, в чем Time в отношении Путина не ошибся: "Он не идеалист. Он не демократ в том смысле, который в это слово вкладывают на Западе. Он не поборник свободы слова". Но раз так, Time следовало бы не подстраиваться под линию партии, а признать очевидный факт, что Путин - никакой не спаситель России и не гарант ее стабильности.

Майкл Макфол и Кэтрин Стоунер-Вайс являются профессорами Стэнфордского университета. Макфол также работает старшим научным сотрудником в Гуверовском институте. Этот комментарий к передовице основан на находящейся в печати статье "Миф авторитарной модели: Почему Путин, наступая на демократию, мешает развитию России", которая будет опубликована в журнале Foreign Affairs за январь-февраль 2008 года