Мы все знали, что Владимир Путин, человек из службы безопасности, не станет либеральным демократом. Однако большинство людей думало, что будет неплохо, если Путин привнесет немного порядка в хаос бандитского капитализма эры Ельцина и модернизирует российскую экономику таким образом, в котором будут сочетаться социальная справедливость и стабильная правовая система.

Однако, пытаясь сокрушить нефтяную компанию ЮКОС и ее главного акционера Михаила Ходорковского, российский президент вновь утверждает власть государства в экономике так же свирепо, как он делает это в Чечне. Так что попытка установить власть закона вырождается в безвластие закона.

В защиту Путина можно сказать две вещи. Во-первых, авторитарные черты были присущи многим российским правительствам - в основе этого лежит ощущение, что только сильный центр может сохранить целостность страны такой географической протяженности и этнической пестроты. Во-вторых, это дисбаланс благосостояния, оставшийся после ельцинской приватизации.

В том факте, что в Москве есть столько же миллиардеров, как в Лондоне и Нью-Йорке, в то время как многие простые россияне по-прежнему настолько бедны, есть что-то отвратительное. И, конечно же, у России нет традиции судебных процессов, таких, какие проходят по антитрестовым законам США или по закону о контроле за слияниями в ЕС, с помощью которых можно контролировать и сокращать концентрацию рыночной власти.

Однако решение Путина кажется типично российским и типично неудачным. Он решил сосредоточиться на Ходорковском, потому что тот посмел забрести в оппозиционную политику, и использовать его как пример для других олигархов, чтобы они не пошли по его стопам.

Судя по обвинениям, выдвигаемым против Ходорковского, он, возможно, не менее виновен, чем все другие олигархи, но и не больше. Что касается судьбы самого ЮКОСа, российский президент заявил, что не хочет видеть компанию банкротом. И, тем не менее, именно к грани банкротства компания сейчас и движется - в свете принудительной продажи ее главного филиала "Юганскнефтегаз". Таким образом, помимо "повешения" босса, Путин, кажется, готов подвергнуть пыткам и четвертовать и саму компанию.

В то же время застопорились широкие экономические реформы, предположительно потому, что они предполагают сокращение государственной доли в экономике. Планы по созданию конкуренции газовому монополисту "Газпрому" пылятся на полке, отложена приватизации сектора электроэнергетики. Ко всему этому Путин ксенофобии не проявляет, по крайней мере, не в отношении западного бизнеса. Действительно, он продемонстрировал готовность разрешить Conoco-Phillips из США приобрести акции "Лукойла". Он выглядит довольным совместным предприятием BP с ТНК. Президент уверен, что независимо от развития ситуации с ЮКОСом, нефтяные деньги, плавающие в российской экономике, будут все так же привлекать иностранных инвесторов.