Мария Баронова сообщила через чат, что у нее все нормально и что, когда ее допрашивали, мое имя не всплывало, рассказывает в блоге на сайте The New York Times журналистка Маша Гессен. "Ее обвиняют в подстрекательстве к беспорядкам, ей грозит несколько лет тюрьмы", - говорится в статье. Гессен поясняет, что Баронова, как и она сама, последние полгода участвует в протестном движении.

"С 2010 года я - внутренний эмигрант", - говорит 28-летняя Баронова, употребляя советский термин 70-х годов. Друзья ее покойной матери и ее собственные друзья уехали за границу. "Я была окружена людьми, которым, видимо, казалось, что в России и так все хорошо", - добавляет Баронова.

В декабре Баронова была наблюдателем на парламентских выборах. "Она стала свидетелем нарушения, попыталась о нем сообщить, но ее усилия сорвали", - повествует автор. Баронова стала активисткой протестного движения - раздавала листовки, связывалась с прессой, устраивала пикеты. Несколько раз ее задерживали. "Она была счастлива, как никогда в жизни", - замечает автор.

На видеозаписи шествия 6 мая в Москве видно: Баронова стоит перед омоновцами (ей удалось проникнуть за заграждения) и зачитывает им статью Конституции о свободе собраний. Омоновцы делают шаг вперед, но Баронова отказывается отступать.

Спустя 5 недель в квартире Бароновой прошел обыск. Затем ее вызвали на допрос. "Ей казалось, что это очень смешно, пока ее не известили, что ей предъявлено обвинение в подстрекательстве к беспорядкам. Пока только ей - одной из всех активистов - предъявлено столь серьезное обвинение", - сообщает автор.