Имя вице-президента США Дика Чейни неожиданно всплыло в ходе расследования обстоятельств раскрытия журналистам имени работавшей под прикрытием сотрудницы ЦРУ Валери Плейм. Это усиливает давление на Белый дом по мере того, как прокурор по особым делам готовится вдвинуть возможные уголовные обвинения. Человек, который все больше попадает в фокус расследования, - Люис "Скутер" Либби, глава аппарата Чейни. По сообщениям, он дал прокурору Патрику Фитцжеральду письменные показания, из которых следует, что впервые он услышал о Валери Плейм от своего босса.

Содержание этих свидетельских показаний и роль, которую сыграл в этом деле Чейни, впервые были обнародованы во вторник в газете New York Times, где приводились анонимные высказывания юристов, связанных с расследованием. Это противоречит показаниям, данным Либби большому жюри, в которых он заявлял, что узнал о Валери Плейм от журналистов.

По данным газеты, свидетельства Либби являются записью беседы с вице-президентом, имевшей место 12 июня 2003 года, за несколько недель до того, как имя агента Плейм впервые появилось в колонке известного журналиста Роберта Новака.

Фитцжеральд на этой неделе завершит расследование того, не раскрыл ли кто-либо из Белого дома в 2003 году личность Валери Плейм журналистам преднамеренно, в качестве персональной мести ее супругу Джозефу Уилсону, который подвергал сомнениям заявления администрации относительно оружия массового поражения в Ираке.

Каждому понятно, что, если Фитцжеральд выдвинет обвинение против кого-либо в Белом доме, этим людям придется немедленно подать в отставку. Никто не знает, какое решение примет Фитцжеральд, но все ждут окончания томительного ожидания к пятнице. Многие полагают, что под самой большой угрозой находится Либби, а также ключевой политический советник Буша Карл Роув.

Если действительно Чейни был первым, кто упомянул имя Плейм в присутствии Либби, это еще не составляет предмета преступления с его стороны. Чейни на тот момент мог не знать, что статус Плейм в ЦРУ - секретный агент.

Раскрытие имени секретного агента, если оно осуществляется сознательно, является преступлением. При этом вице-президент волен обсуждать любые государственные секреты с главой собственного аппарата.

Однако последний оборот событий усилил нажим на Белый дом, потому что он указывает на то, что Чейни был лично замешан в работе над выяснением информации о мисс Плейм в тот период, когда Белый дом негодовал по поводу того, что ее муж раскрыл сведения об ОМП в Ираке и несостоятельности доводов правительства в пользу войны в Ираке.

ЦРУ отправило Уилсона в Нигер за год до этого, чтобы искать доказательства того, что Ирак пытался купить там уран для своей программы вооружения. Он не обнаружил таких доказательств, однако в заявлении, сделанном президентом Бушем в 2003 году, связь Ирака с Нигером упоминалась. В результате Уилсон начал обвинять Белый дом в том, что он искажает факты по Ираку.

Уилсон обнародовал свои сомнения в июле 2003 года в статье в газете New York Times.

Хотя никто не сомневается, что Белый дом предпринял агрессивные меры по противостоянию критике Уилсона, Фитцжеральд должен сам решить, включали ли эти меры незаконную утечку информации об имени его жены. В то же время он может выдвинуть уголовные обвинения против тех чиновников из Белого дома, которые, по его мнению, лгали большому жюри или пытались препятствовать совершению правосудия в связи с этим делом.

Это представляет большую угрозу для Либби, который, возможно, решил не упоминать имени Чейни в показаниях большому жюри, желая его защитить. Газета Times сообщает, что сам Чейни мог услышать о Плейм от бывшего директора ЦРУ Джорджа Тенета. Ни кабинет вице-президента, ни адвокаты Тенета не дали никаких комментариев по этому поводу.