Бывший адвокат Салаха Абдеслама Свен Мари признался в интервью Libération, что с облегчением избавляется от своего подзащитного и передает эстафету французским коллегам. "Я адвокат, мне плевать, популярен я или нет. Но в какой-то момент я подумал о том, чтобы все бросить. Во всяком случае, если бы я знал о брюссельских терактах, я бы не стал браться за это дело", - отметил он. Свен Мари рассказал корреспонденту Жану Катремеру, что ему "было непросто взяться за эту защиту, которая не принесла ему ничего, кроме неприятностей". По его словам, люди смотрят на него с ненавистью, как будто это он Абдеслам.

"Председатель фламандской коллегии адвокатов Брюсселя посоветовал мне помолчать после моих первых заявлений для прессы по делу Абдеслама. Но он не может мне указывать, потому что, когда я выступаю перед камерами, я не в суде. Он даже хотел, чтобы перед каждым интервью я получал предварительное разрешение. Тогда я дал его телефон всем иностранным журналистам. В его офисе чуть с ума не сошли от потока обращений", - рассказал Свен Мари.

"Это брат Абдеслама, Мухаммед, попросил, чтобы я его защищал. Я сомневался. Это громкое дело международных масштабов, я впервые сталкиваюсь с подобным делом", - сказал Мари. Свен Мари признался, что терроризм последнего поколения приводит его в замешательство, а его коллеги считают таких подзащитных военными преступниками. "Их должен судить не суд присяжных в Париже, а Международный уголовный суд. Эти люди совершили военные преступления, - убежден адвокат. - Каждый имеет право на защиту, но есть дела, за которые я не смог бы взяться, например, защита нацистов, ведь мой дед был депортирован. Это касается и тех, кто отрицает Холокост, расистов и фашистов".

Как отмечает Жан Катремер, Свен Мари не скрывает своего презрения к Салаху Абдесламу: "Это дурачок из Моленбека, из мелких преступников, скорее слепой подражатель, чем вожак. У него интеллект, как у пустой пепельницы, это какая-то бездонная пустота. Это прекрасный пример поколения GTA, которое считает, что живет в видеоигре. Он и его приятели умудрились вызвать отвращение к целой религии. Я спросил его, читал ли он Коран, и он сказал, что прочитал изложение в интернете. Для недалеких такая интернет-версия - это максимум, который они способны понять".

"Я защищал многих отморозков из крупного бандитизма. Там совсем другое дело: с этими людьми можно говорить, у них сложные судьбы. Не то, что эти парни из Моленбека, - признался Свен Мари. - Я говорил с ним (с Абдесламом) семь или восемь раз, каждый раз по два с половиной часа. Это непросто: он в тюрьме в Брюгге, а я в Брюсселе. Понятное дело, он мне не доверяет. Нужно время, чтобы установить доверительные отношения. Кроме того, всякий раз, когда я с ним встречаюсь, выясняется какой-нибудь новый факт, мы так и не дошли с ним до сути дела".

"Еще полтора года назад он ходил по клубам в Амстердаме. Единственное объяснение, которое я нахожу, это пропаганда в интернете, от которой складывается впечатление, что мусульмане - жертвы несправедливости", - констатировал адвокат.

Установлению доверительных отношений помешало и неосмотрительное заявление прокурора Парижа Франсуа Молена, в котором он рассказал о показаниях Абдеслама на допросе в бельгийской полиции. После этого Абдеслам закрылся, как моллюск в раковине. "Если Абдеслам обнаруживает, что он дает показания, а спустя два часа о них во всех подробностях становится известно прессе, я задаюсь вопросом. Мне кажется, Салах Абдеслам имеет ключевое значение для этого расследования. Я бы даже сказал, что он на вес золота. Он сотрудничает со следствием. Он сообщает информацию. Он не пользуется правом хранить молчание. Мне кажется, все заинтересованы в том, чтобы не торопить события, а дать мне и следователям поговорить с ним", - сказал Свен Мари. Теперь же Абдеслам замолчал. По мнению Мари, Молен разрушил всю его стратегию защиты и повредил расследованию.