Трудно представить более печальную историю, чем современная история России - страны, подарившей миру за последние полтора века необыкновенное соцветие мыслителей, писателей, композиторов, художников, поэтов, утопистов и мистиков, так прекрасно описанное в эссе Исайи Берлина. Россия страдала более семидесяти лет под гнетом одной из наиболее позорных диктатур, которые знала история, когда многие миллионы невинных граждан сгинули в сибирском ГУЛАГе из-за настоящей паранойи кремлевского руководства; пережила развал Советского Союза, когда вместо свободы наступил хаос и экономико-политическая анархия, при которой бывшие коммунистические комиссары совершали головокружительные маневры, "приватизируя" в свою пользу госпредприятия и позволяя мафии вывозить из страны в "налоговые оазисы" миллиарды валютных средств, украденных у российского народа, вынужденного жить в абсолютной незащищенности и хроническом страхе, при том что его и без того низкий уровень жизни снизился еще больше.

Ничего удивительного в том, что Владимир Путин, бывший сотрудник КГБ - самого мрачного учреждения старого режима, ответственного за самые кровавые его преступления, - придя к власти, сделал порядок и уважение к власти стержнем своей политики. Именно этого жаждали его соотечественники в стране, где повсюду царило беззаконие и где преступники и наемные убийцы высокого и низкого полета обделывали свои дела в обстановке почти полной безнаказанности. Путин действительно навел порядок, выгнав многих преступников, и восстановил традицию авторитарной вертикали власти, которая под разными идеологическими прикрытиями, сменяясь минимальными и скоротечными периодами открытости, сохранялась в России со времен Ивана Грозного до настоящего времени. Российский народ, на протяжении всей своей истории не знавший почти ничего, кроме деспотизма, чувствует себя комфортно или, по крайней мере, спокойно и уверенно в путинской России. Популярность президента все так же огромна, и все указывает на то, что, несмотря на его отказ выдвигать свою кандидатуру на предстоящих выборах, как и обещал, он лично или через посредников продолжит управлять судьбами страны. Мужественные меньшинства, которые в условиях растущего давления все еще работают на благо демократии и прав человека и пытаются рассказать остальному миру о ставших привычными посягательствах на свободу и закон, которые совершает режим, с каждым днем подвергаются все большей травле: цензура, преследование, экономические санкции, судебные процессы и, в крайних случаях, убийства, - все указывает на то, что их положение в ближайшем будущем может только ухудшиться.

За границей известны контуры политики, проводимой Путиным с горсткой бывших агентов КГБ и аппаратчиков, которыми он окружил себя для восстановления авторитарной власти. Прежде всего, передача под государственный контроль или нейтрализация большей части независимых СМИ, сейчас находящихся на службе власти, а также деприватизация основных предприятий энергетической и так называемой "стратегической" сферы и тем самым возвращение государству господствующей роли в экономической жизни страны. Безусловно, промышленный сектор вышел из-под государственной опеки, но только при условии абсолютной лояльности указаниям власти. Огромные запасы газа и нефти и высочайшие цены на это сырье на мировых рынках обеспечили российское правительство инструментом для усиления своего международного влияния, давления на соседей, возобновления гонки вооружений, восхищающей армию, которая вернула свое прежнее положение привилегированного института внутри системы. Эти запасы позволили занести над Западной Европой дамоклов меч - угрозу сократить или прекратить поставки газа и нефти, в зависимость от которых она впала, коль скоро она поддерживает политику, которую Россия считает вредной для собственной безопасности.

И, напротив, менее известна гораздо более мрачная и жестокая сторона политики Путина - национализм, который он поддерживает с целью создать иллюзию национального патриотического единства перед лицом внутренних и внешних врагов, и неизбежные последствия подобной идеологии - расизм и ксенофобия. Тем, кто хотел бы побольше узнать об этом, я рекомендую прочитать две замечательные статьи, появившиеся 21 августа в International Herald Tribune, авторы которых, Джефф Манкофф и Пол Кеннеди из престижного Йельского университета, не просто прекрасно знают, о чем говорят: они оба весьма далеки от чувства враждебности к России. Более того, их статьи пропитаны явным сочувствием бедам российского народа.

Манкофф на нескольких примерах доказывает свой тезис о том, что "жестокий расизм", царящий сегодня в российском обществе, обречен на дальнейшее усиление вследствие того, что государство пользуется ксенофобией - ненавистью к иностранцам - для достижения своих целей. Банды бритоголовых убили таджикскую девочку и избили ее семью в Санкт-Петербурге, зарезали вьетнамца, а неонацист в одной московской синагоге ранил ножом восемь человек. На прошлой неделе на видеозаписи, потрясшей мир, двое русских со свастиками казнили кавказца и таджика, застрелив одного и отрезав голову другому. Виновные в этих преступлениях получили только легкие наказания, и расистская сущность преступления не была признана.

Манкофф пишет также о том, как Путин использует явно расистские партии, действующие в России - ЛДПР Владимира Жириновского и "Родину" Дмитрия Рогозина (партия "Родина" уже вошла в "Справедливую Россию". - Прим. ред.), поощряя и финансируя их деятельность и способствуя их расширению с целью создать впечатление, что правящая путинская партия - умеренная партия, являющаяся противовесом этим экстремистам. Но в результате этой политики расизм против "черных", иммигрантов из бывших республик Советского Союза, в большинстве своем мусульман, стал самостоятельным явлением общественной жизни. Поэтому не последовало ни малейшего протеста, когда в апреле этого года правительство приняло откровенно расистский закон, запрещающий всем иммигрантам с Кавказа заниматься в России розничной торговлей.

Историк Пол Кеннеди, со своей стороны, с весьма обоснованной тревогой относится к плану идеологического воспитания, которое российское правительство осуществляет среди молодежи. Власти следуют модели, очень напоминающей советскую, с той разницей, что в данном случае идеи, которые государство пытается внушить новым поколениям в ходе воспитания, связаны не с марксизмом-ленинизмом, а с чистой и грубой русофилией, то есть наиболее радикальным и неумеренным национализмом, для которого все иностранное отвратительно - и речь идет о "североамериканских империалистах, чеченских террористах и неблагодарных эстонцах".

Путинская власть создала молодежное движение "Наши", которое быстро растет, подстегиваемое государственными учреждениями, идеологическая база которых - защита матери-родины, российских традиций и брака, а также неприятие всего чужеземного и иностранного. Движение уже насчитывает десятки тысяч членов, на практике действующих в качестве ударной оборонительной силы Путина и правительства, направленной против его критиков. Именно активисты "Наших", выкрикивая враждебные лозунги, окружали посольства Великобритании и Эстонии в Москве в результате ссор России с этими странами. Кроме того, по сообщению Financial Times, около 60000 "Наших" прошли обучение на "инструкторов" для работы на выборах.

Пол Кеннеди анализирует также некоторые, рекомендованные правительством Путина к обязательному изучению в школах тексты, искажающие недавнюю историю с целью приспособить ее к нуждам режима. В этих текстах, например, детям объясняется, что "вступление в клуб демократических стран влечет за собой передачу национального суверенитета Соединенным Штатам".

Добьется ли Путин своего, создав более или менее устойчивые структуры, гарантирующие долговечность возглавляемому им новому деспотизму? Скорее всего, это не удастся надолго, потому что если нас чему и научил современный опыт, так это тому, что у тоталитарных империй, какими бы прочными они ни казались, всегда глиняные ноги и в конце концов они падают, разрушенные собственной неэффективностью и коррупцией. Но в краткосрочной перспективе кажется маловероятным, что что-то или кто-то может обуздать хитрого бывшего шпиона, сумевшего добиться поддержки большей части российского народа, принеся на смену беспорядку, нестабильности и отчаянию, в которых он жил, безопасность и патриотическую гордость, которыми он сегодня наслаждается, хотя ради этого приходится жертвовать свободой, которая могла бы у него быть, и демократией, опасности и неопределенность которой он едва осознал, когда имел ее в руках и не знал, что с ней делать.

Вывод? Наиболее очевидный таков: демократии для укоренения и развития необходима минимальная институциональная база, которая существовала в Польше, Венгрии или Чехии на момент распада советской империи. Поэтому в этих странах демократия смогла пережить беспорядок переходного периода. В России такой базы не было, поэтому, как и в африканских и латиноамериканских странах, свобода здесь обернулась произволом, вскоре рухнув и сделав возможным возрождение диктаторского варварства. Бедная Россия!