8 августа ракета размером с автобус рухнула возле деревни в 50 милях к северу от столицы Грузии, Тбилиси. Взрыва не произошло. Как тут же заявила грузинская сторона, по всей вероятности, ракету выпустил российский истребитель, вторгшийся в воздушное пространство республики. Практически аналогичный инцидент произошел в марте, когда российские боевые вертолеты ночью вторглись в Грузию и нанесли неспровоцированные удары по территории страны.

В обоих случаях грузинские власти продемонстрировали мировому сообществу в качестве доказательства показания радаров. В первом случае мир не отреагировал. Вероятно, он ничего не предпримет и теперь. Тем временем, неожиданные вторжения продолжаются каждый день. По мнению грузинского президента Михаила Саакашвили, это опасное балансирование на грани войны лишь усиливает воинственность России.

Первые три с половиной года на посту президента Саакашвили посвятил экономическому развитию страны, налаживанию контактов со странами НАТО и ЕС, искоренению коррупции и попыткам вновь включить пророссийские сепаратистские регионы в состав страны. Но самое главное: он каждый день старается удержать на расстоянии русских и не дать забыть о своей четырехмиллионной стране западным государствам. Саакашвили хочет, чтобы они понимали, что успех Грузии - это их успех. А русские, судя по всему, до сих пор воспринимают независимость Грузии как своего рода предательство, на которое они ответили рядом попыток дестабилизировать ситуацию в стране, например, введя эмбарго на грузинские товары.

Этим летом я провел некоторое время в обществе грузинского президента Михаила Саакашвили и постарался разобраться в том, каких успехов он добился. Ему есть что рассказать, особенно в сфере экономики. По словам Саакашвили, пять лет назад ВВП Грузии составлял меньше 3 млрд долларов. Сейчас он равен 8 млрд долларов и в течение трех лет удвоится, так что президент не скрывает своего оптимизма.

"В этом году я наконец встретился в Лондоне с Маргарет Тэтчер, - говорит он, перекрикивая шум вертолетных винтов, когда мы пролетаем над заснеженными кавказскими вершинами. - Я всегда восхищался ею и всегда думал, что если смогу сделать в Грузии хотя бы часть того, что он сделала в Великобритании, то буду очень счастлив... А она сказал мне: "Вы делаете в Грузии все то, что я хотела сделать в Британии, и даже больше..."

Вертолет - странное место для интервью, но у Саакашвили безжалостное расписание. В этот день после выступления на центральной площади Тбилиси он должен провести пять церемоний открытия по всей стране.

Наше путешествие начинается с трехкилометрового похода к угольной шахте, которая простаивала в течение 15 лет, угрожая гибелью местному поселку горняков. Сейчас немецкие деньги и оборудование придали производству новый толчок. Наша поездка заканчивается уже за полночь, в новом аэропорту, построенном турецкими строителями в городе Батуми - курорте, который возрождается на берегу Черного моря.

Всего четыре года назад, перед ненасильственной революцией роз, в ходе которой был смещен режим Шеварднадзе, а затем избран Саакашвили, Грузия считалась неразвитым государством, похожим на Зимбабве. В стране свирепствовала коррупция, в экономике царил застой, тлело несколько гражданских войн.

Сейчас ситуация меняется. Три года назад Саакашвили прославился тем, что уволил 15 тыс. автоинспекторов и одним ударом уничтожил существующее отношение к взяточничеству. Страна переживает подъем: новые гостиницы, фабрики и хорошо освященные дороги свидетельствуют о переменах. Даже старые советские многоэтажки выглядят весело, потому что недавно покрашены. Отовсюду поступают зарубежные инвестиции: с востока - из Казахстана, с юга - из Турции, из Египта и США, из Персидского залива. И даже из России, несмотря на все эмбарго, введенные Путиным, и наличие двух сепаратистских "черных дыр" на территории Грузии, которые Россия поддерживает оружием и деньгами - Абхазии и Южной Осетии.

Саакашвили показывает на лежащий далеко внизу городок Цхинвали - сердце Южной Осетии, вокруг которой и разворачивается конфликт. С виду это небольшое скопление домов на горе и поля посреди Грузии. "Мы предлагали им все, что они хотят... языковые права, собственные политические структуры, право путешествовать через границу к своим родственникам-осетинам... Вероятно, они бы согласились, если бы решение зависело от них".

Я указываю вниз и говорю, что если верить четким квадратам зеленых полей под нами, то ситуация с сельским хозяйством Грузии обстоит хорошо. "В советские времена, - говорит он, - все было хаотично. А вот пролетая над Западной Европой, видишь на мили вокруг великолепно обработанные поля... Теперь в Грузии то же самое. Приятно посмотреть. Эстетика свободного рынка".

Спустя пару дней за обедом с грузинскими предпринимателями президент произнес речь, в которой вновь озвучил свою идею о том, что опираться нужно на собственные силы. "Правительство будет помогать самым лучшим образом: оно не будет делать ничего, не будет стоять у вас на пути. Конечно, я преувеличиваю, но вы понимаете. Безусловно, мы будем обеспечивать вас инфраструктурой, поможем побороть коррупцию, но вам придется добиваться успеха за счет собственной инициативности и предприимчивости, так что результатами вы будете обязаны себе".

Стиль управления Саакашвили напоминает постоянную предвыборную кампанию. По сути, так оно и есть. Видимо, он стремится показать гражданам, каково это - демонстрировать подотчетность и прозрачность в политике, чтобы граждане привыкли к тому, что политики отвечают перед ними. Если говорить вкратце, то президент приучает их к западным политическим привычкам. Он постоянно увещевает и объясняет, стремится изменить восприятие, укоренившееся за десятилетия советской власти и 15 лет застоя, распрей и коррупции. "Я все время объясняю народу, что это не та ситуация, когда какая-нибудь горилла ведет других за собой на новое пастбище. Нужно действовать самим. И люди действуют".

Саакашвили широко известен тем, что очень мало спит и звонит своим помощникам в 2 часа ночи, чтобы напомнить о невыполненных заданиях. А днем он никогда не сидит на месте.

Один раз из-за внезапно испортившейся погоды обоим президентским вертолетам (во втором находится охрана) пришлось сесть в сельской местности возле небольшого городка. Не беда. Помощники Саакашвили одолжили транспорт, какой удалось найти, и вот уже президент сидел за рулем "Волги" 1956 года, сделанной по образцу послевоенного American Dodge. Дождь с градом не прекращались, машина тряслась по дороге, а мы бессильно хохотали, потому что дворники не работали. Саакашвили высунул свободную руку из окна водителя и протирал ею ветровое стекло во время езды.

Однажды я спросил его, является ли противостояние российской угрозе основной его задачей. "Сейчас у Грузии две руки, которые действуют отдельно, - говорит он, стараясь избегать провокационных формулировок. - И у нас есть враждебный и сильный северный сосед, причем сегодня благодаря нефтяным деньгам он силен как никогда. Но мы не можем жить в состоянии постоянной меланхолии и паранойи... Когда русские ввели эмбарго на наши вина, мы просто нашли новые рынки. Страны, настроенные похожим образом, такие как Польша или балтийские государства, с удовольствием приняли нашу продукцию".

"Когда Россия прекратила поставки газа, нам пришлось искать новые источники. Поэтому мы развиваем гидроэнергетику, угольную и ядерную энергетику. В следующем году поставки энергии нам полностью будет обеспечивать Азербайджан... Все говорили, что нам не выжить, но наш успех поможет обрести уверенность другим государствам".

Саакашвили отмечает, что его стране в любом случае необходимо было добиться диверсификации рынков. "Сила Грузии заключается в том, что она играет роль перекрестка - культурного и географического. Она всегда служила своего рода мостом на Великом шелковом пути. Так что мы развиваем систему шоссейных дорог. Мы заканчиваем соединять железную дорогу, которая будет вести из Батуми через Стамбул в Европу. Мы открыли новый международный аэропорт".

"На востоке мы сейчас соединяем свою страну с Китаем с помощью парома через Каспийское море. Он станет альтернативой Транссибирской железной дороге. И конечно, то же самое касается трубопроводов. Например, нефтепровод Баку-Джейхан, который проходит через Грузию".

Я спрашиваю его о том, оказывает ли Россия максимально возможное давление, понимая, что страны-потребители могут создать альтернативные пути поставок, чтобы избежать стратегического давления. "Нет, не думаю, что русские мыслят логически или стратегически, - говорит он. - Думаю, с их стороны это эмоциональный и капризный шаг. По логике, они должны понимать, что в долгосрочной перспективе стабильные отношения с соседями окажутся выгоднее. А вместо этого Россия вынуждает соседние страны искать альтернативных партнеров..."

Говорит он и об антигрузинской кампании в России. "Она не была слишком эффективной, пока школам не велели составить списки всех детей с грузинскими фамилиями. Неожиданно родители поняли, насколько это серьезно. Вкупе с бесконечно коррумпированной российской системой это стало для них невыносимым. Поэтому десятки тысяч квалифицированных грузин... возвращаются в Грузию и выводят сюда свои деньги".

В целом в Грузии понимают, что США могли бы оказывать более активную помощь, но нуждаются в помощи России в таких критических вопросах, как Иран, Северная Корея и борьба с терроризмом. Считает ли Саакашвили, что США могли бы делать для его страны больше? "Мы просим лишь о моральной поддержке, - отвечает он. - Весь вопрос в общих ценностях. Вы видите, что США пользуются в стране большим моральным авторитетом. Мы исторически благосклонно относимся к США и к Западу. Америка должна понимать, насколько она до сих пор сильна, и не ослаблять усилий. Это поможет укрепить стабильность и послужит сдерживающим фактором для авантюризма России".

"Европа просыпается, - говорит Саакашвили. - После выборов во Франции меня пригласили с визитом на высшем уровне. Во времена (бывшего президента Жака) Ширака такого не было - у него были другие приоритеты. Европа начинает понимать, что необходимо взаимодействовать с "ближним зарубежьем", которое находится между ней и Россией. Европа отказывается от своего ошибочного прагматизма".

"В ответ, - продолжает президент, - мы делаем все возможное, чтобы участвовать в работе международного сообщества и выполнять свои обязательства. В Ираке находятся 2 тыс. грузинских военнослужащих, сейчас они дислоцируются недалеко от границы с Ираном... для борьбы с контрабандой оружия. Мы приказали им не быть пассивными, а действовать активно и добиваться результатов. До этого они располагались в "зеленой зоне", но теперь будут действовать в рамках программы усиления и отправятся всюду, куда отправятся войска США... неудача в Ираке оказалась бы бедствием для всех".

"Кроме того, для нас это вопрос национальной гордости. Грузинские солдаты всегда были известны своей храбростью, но они никогда не сражались от имени Грузии, всегда воевали в армиях других стран. Грузинские генералы были среди мамлюков, в русской и советской армиях, даже в США. Теперь они будут служить от нашего имени, нашей стране. В 1920-е годы грузинские офицеры сражались за независимость Польши от большевиков (одним из них был отец отставного генерала армии США Джона Шаликашвили). Недавно Польша установила памятник этим офицерам (чем огорчила господина Путина)".

* * *

Под конец общения с Саакашвили, администрацию которого безусловно будут помнить за количество и масштабы реформ, я спросил президента, не считает ли он, что можно остановиться. Выполнил ли он задуманное, а что еще не сделано?

Саакашвили в своем ответе подчеркивает важность интеграции этнических меньшинств Грузии. "Раньше существовали районы, где говорили лишь по-русски, и центральное правительство не имело влияния. Сейчас все добровольно учат грузинский язык. Важно подать пример сепаратистским районам, показать, что им нечего бояться, что фактически мы будем защищать их национальные особенности лучше, чем Россия".

Кроме того, он говорит, что крайне важно "избавиться от коррупции" и достичь в борьбе с ней "точки невозвращения. Поэтому мы и торопимся. Если расслабиться, спустя два месяца коррупция вернется".

Саакашвили отмечает, что его страна, как и многие другие, преодолевает последствия коммунизма: "Общества наших стран не очень опытны в демократических вопросах. В некоторых странах Восточной Европы постоянно выбирают бесполезных коррумпированных популистов. Пока что наш народ делает правильный выбор, но мы должны управлять так, чтобы служить примером и символом, который укрепится в общественном сознании. Люди должны научиться ценить вас за достижения. Демократия - это необходимость постоянно превосходить самого себя, чтобы не оказаться на обочине. Так и должно быть".

Спускается ночь, и мы снова в небе, пролетаем недалеко от абхазской границы. Здесь хорошо заметен контраст между хорошо освещенной Грузией и российской тьмой над сепаратистской республикой. И сверху, и с земли символичность очевидна.

Но Саакашвили, вероятно, больше беспокоит другой вопрос. Насколько эта разница заметна для его друзей на Западе и насколько далеко они готовы зайти, чтобы не дать этой тьме опуститься на Грузию?