В перемещениях американских и натовских военных кораблей в Черном море есть два интересных аспекта. Два противоречащих друг другу аспекта, но порой взаимодополняющих, характеризующих перемещения всех военных кораблей в мире: дымовая завеса и провокация. Первая была придумана в эпоху пароходов, тогда морякам приходилось бестолково бегать по кораблю, имитируя готовность и решимость. Современная версия дымовой завесы реализуется через военные учения и так называемые визиты в порты, расположенные в кризисных районах, в кризисные периоды. Провокация так же стара, как и плот, и предполагает использование флота в качестве предлога и инструмента разжигания кризисов и войн. Таким же старым приемом является использование военных кораблей, закамуфлированных под торговые суда или выдаваемых за транспорт для доставки гуманитарных грузов, чтобы разместить системы вооружений в запрещенных зонах или зонах со сложной обстановкой.

В Черном море, в связи с кризисом между США-НАТО и Россией из-за Грузии, эти два аспекта проявились со всей очевидностью. Поэтому ситуацию нельзя назвать ободряющей, а до урегулирования еще очень далеко. Американские корабли, доставившие в Грузию помощь, - это военные корабли, и никто не верит в то, что их роль будет исключительно гуманитарной: они в состоянии заменить системы связи, радарные установки и системы ПВО, уничтоженные российской стороной. Их управляемые ракеты способны выступить в роли сдерживающего фактора и передовой обороны, а также являются инструментом угрозы и провокации. Корабли группировки ВМС НАТО, вошедшие в акваторию Черного моря, официально совершают визиты в порты Констанца, Варна и Стамбул.

Эта невинная деятельность была запланирована в 2007 году, и теперь эти "рутинные" мероприятия стали эквивалентом дымовой завесы и могут восприниматься как враждебная деятельность.

И это еще не все. Черное море не является открытым и свободным. В него можно попасть через проливы Босфор и Дарданеллы. Конвенция Монтрё 1936 года налагает ограничения на транзит и тоннаж и предусматривает заблаговременное оповещение для кораблей, не принадлежащих странам черноморского бассейна. За выполнением этих условий должна следить Турция, но ее положение становится все более трудным.

НАТО уже давно включило Черное море в зону своих стратегических интересов и неоднократно пыталось ввести в его акваторию корабли водоизмещением свыше 45 000 тонн. Соединенные Штаты плохо переносят ограничения Монтрё, особенно с той поры, когда Турция помешала входу в Черное море кораблей, необходимых для ведения кампании против Ирака. Постепенно, по мере того, как прибрежные государства становились членами НАТО, а нефтяные маршруты с Кавказа пересекали их морские и сухопутные границы, Черное море перестало быть внутренним морем. Нормы, согласно которым оно является таковым, остаются, но становятся все более непрочными. Стратегическая концепция, по которой Черное море должно было избежать рисков использования его в военных целях, чтобы не дестабилизировать ситуацию на континенте, теперь уже, как кажется, не интересует ни Россию, ни Соединенные Штаты, ни НАТО. Турция, лишенная необходимой конкретной поддержки, не сможет долго противостоять американскому давлению, к тому же в НАТО она видит себя в меньшинстве.

Россия знает об этом, и, несмотря на внешний эффект, больше, чем о Грузии, она думает о Турции и о НАТО. Она не стремится менять правила Черного моря или позволить грузинскому вопросу обостриться до того, чтобы превратиться в предлог для ускорения приема Грузии в НАТО и пересмотра конвенции о проливах. Но ее стратегия не ясна, и она, как кажется, не осознала, что в последние годы больше никто не соблюдает правила. И что правила международных игр меняются в ходе матча.