"Путь Владимира Путина отмечен чувством недостающего признания. Будучи офицером КГБ, он чувствовал себя покинутым Москвой. Став президентом, он добивался расположения Европы - и был разочарован", - пишет немецкое издание Süddeutsche Zeitung.

"В Москве лежит снег, но Герхард Шредер, кажется, не чувствует холода в этот январский день в 2001 году, - повествует журналистка Зилке Бигалке. - В костюме садится он в красные сани, запряженные лошадьми. Рядом с канцлером сидит Владимир Путин. Довольные, они едут по Коломенскому, бывшей летней резиденции царей. (...) Многое тогда казалось возможным между Россией и Германией, Россией и Европой. В сентябре 2001 года, спустя несколько месяцев после катания на санях, Путин приезжает в Берлин. За трибуной в бундестаге он кажется нерешительным, поправляет свой пиджак, и большую часть времени говорит на немецком. Многое, о чем он говорит, депутаты слушают с удовольствием. "Сильное сердце России", по его словам, открыто к настоящему партнерству с Европой. "Европейский дом" он хочет теперь строить вместе".

"Сегодня такое выступление представить невозможно, - отмечает Бигалке. - (...) Прежде всего потому, что Путин сегодня чаще всего представляет Запад в качестве врага. И одновременно отмахивается от любой критики в адрес Москвы, считая ее обычным злорадством".

"Можно было бы сказать, что взаимное разочарование было предсказуемым, однако в этой истории есть слишком много переломных моментов. Европа, вероятно, всегда надеялась, что Россия интегрируется, подстроится под европейские мерки. Путин не собирался перестраивать свою страну в демократию по западному образцу. Его надежда состояла в том, что Россия снова сможет считаться внутри Европы великой державой".

"Из этого ничего не вышло. Затаилась обида, которая была ощутима уже 20 лет назад. Это можно прочесть в газетной статье Владимира Путина. Незадолго до Рождества в 1999 году он представил свое виденье наступающего десятилетия. (...) Западные политики, писал тогда премьер Путин, после распада СССР считали себя победителями, а россиян - побежденными. Они, по его словам, отказали России в равноправном сотрудничестве и пытались вмешаться во внутренние дела страны". Тогда Путин ссылался на войну в Чечне, которую критиковал Запад.

"В бундестаге, полтора года спустя, он заявил, что мир более не разделен на два лагеря, он стал намного сложнее. (...) Европа должна стать независимым центром, говорил Путин, имея в виду, что она должна дистанцироваться от США. И вместо этого больше полагаться на Россию".

"Путин так хорошо говорит по-немецки, потому что, будучи офицером КГБ, он служил в Дрездене - до того момента, когда в декабре 1989 года рассвирепевшие демонстранты не оказались перед зданием штаб-квартиры КГБ. Путин в спешке жег документы, звонил военным. Но там напрасно ждали распоряжений из Москвы. Страна, которой он служил, бросила его на произвол судьбы. "Стало ясно, что Союз болен. И это смертельная, неизлечимая болезнь под названием паралич. Паралич власти", - писал он в своей биографии".

Став президентом, Путин, во-первых, концентрировался на том, чтобы взять Россию под центральный контроль Москвы. "Он подчинял себе критические СМИ, некоторые олигархи эмигрировали, других, как, например, Михаила Ходорковского, отдали под суд".

"Во-вторых, Путин пытался сохранить влияние Москвы в постсоветском пространстве. Его беспокоила "революция роз" в Грузии в 2003 году, а еще больше "оранжевая революция" в Киеве в 2004 году против кремлевского человека Виктора Януковича. (...) Появлялось все больше примеров, когда Запад, с точки зрения Москвы, вторгался в российские зоны интересов. Скрытая злоба росла".

"Ее Путин выместил на Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 году. Он заявил о своем нежелании принимать "однополярный мир" с Америкой как единственной мировой державой и пригрозил, что эта модель неприемлема и сокрушительна, в конечном итоге и для самого гегемона. Россия хочет равных прав, в этом ничего не изменилось. Но изменился тон", - указывает издание.

"Европа уже тогда стала для Путина разочарованием", - отмечает Бигалке.

Когда Путин захотел стать президентом в третий раз, поменявшись должностями с Дмитрием Медведевым, по стране прошли протесты. "Хотя Путина все равно избрало большинство, он в качестве меры предосторожности принял ряд репрессивных законов. Если когда-то Путин ориентировался на Европу, теперь он становится от нее все дальше. Катание на санях со Шредером кажется бесконечно далеким", - констатирует Süddeutsche Zeitung.