Уходят последние свидетели, увеличивается число посетителей, меняется экспозиция музея-символа Шоа, пишет Влодек Голдкорн, эссеист и журналист в статье, опубликованной в еженедельнике L'Espresso.

"Новый Освенцим возможен. Солдаты Красной армии, узнавшие о существовании лагеря в Верхней Силезии 27 января 1945 года в ходе марша на Берлин, и подумать не могли, что он станет символом Шоа и иконой Памяти. Советские военные видели места и пострашнее: концентрационный лагерь Треблинка, где 900 тысяч евреев прямо из железнодорожных вагонов направлялись в газовые камеры; Собибор и Бельцек, о которых память постепенно утрачивается, потому что практически не было выживших. В Освенциме были обнаружены немногочисленные заключенные, большая часть были больны, но все же живы, кирпичные и деревянные бараки, остатки фабрик, на которых работали рабы-заключенные", - пишет издание.

Сегодня Музей Освенцим ежегодно посещают свыше 1,3 млн человек, иными словами, больше, чем все подобные мемориальные места вместе взятые. Из них 550 тысяч - поляки; другие приезжают из различных стран мира (итальянцы - 64 тысячи, больше, чем израильтян). Две трети посетителей - студенты. Эта статистика важна, поскольку число посетителей постоянно растет: по сравнению с 2001 годом число экскурсантов увеличилось втрое. В лагерь приезжают более 35 тысяч корейцев, 8 тысяч японцев, более 10 тысяч китайцев и выходцев из Сингапура. И теперь, когда Холокост ассоциируется в воображении жителей Земли с Освенцимом, что видят посетители? Какое послание им направляется? Но самое главное, что они увидят в ближайшем будущем? Дело в том, что этот музей-символ, который называют "неописуемой реальностью", меняется, чтобы адаптироваться к новым условиям, но в первую очередь - к смене поколений", - пишет Влодек Голдкорн.

Директор музея Петр Цивинский говорит: "За 64 года, прошедшие со дня освобождения, родилось три поколения людей. Очень скоро среди посетителей музея будут внуки родившихся после Шоа". Отвечая на вопрос о том, как сохранить воспоминания без очевидцев и свидетелей, Цивинский, помолчав некоторое время, говорит: "Вы знаете, мы никогда не слышали рассказов настоящих свидетелей: потому что это те, кто не выжил. Настоящие свидетели превратились в пепел в печах крематориев. Те, кто выжил, рассказали о том, о чем хотели помнить".

"Цивинский пытается быть дипломатом: "Нынешняя выставка родилась 10 лет спустя после окончания войны и отражает атмосферу тех лет. Бывшие заключенные хотели поделиться воспоминаниями и переживаниями: они хотели выразить свою боль". Иными словами, Освенцим еще несколько лет назад был местом войны воспоминаний, очень часто - политических манипуляций. Выставка 1955 года представляет мир в черном и белом цвете: с одной стороны - мученичество и героизм хороших, приправленные антифашистской риторикой той поры; с другой - палачи, воплощение зла. И множество самых настоящих реликвий: волосы, очки, чемоданы, ботинки. Много ужаса и мало размышлений. И потом, возникает вопрос: Освенцим - это место памяти Шоа или антифашистов? Поляков или евреев? Достаточно напомнить о том, как 19 апреля 1967 года, на открытии "интернационального монумента" в лагере, польский премьер говорил о сопротивлении, братстве народов, мученичестве поляков, но не о Холокосте и евреях. Это было время холодной войны, канун разрыва всех отношений стран советской зоны с Израилем", - пишет автор статьи.

"Освенцим был открыт в 1940 году как концентрационный лагерь для польских политических заключенных, лишь в последующие годы Аушвиц стал и лагерем смерти, местом, где депортированные направлялись в газовые камеры, не оставляя следа: ни регистрации в журнале, ни татуировки на руке. Был еще и трудовой лагерь Моновитц", - пишет автор статьи.

"По мнению директора Цивинского, "Освенцим не должен быть иконой, он должен стать призмой, через которую можно увидеть Европу и ее историю, но и инструментом подготовки к тому, как действовать в сегодняшнем мире и в будущем". Поэтому в центре новой экспозиции (создание которой начнется через три года и продлится пять лет) будет вопрос "личной ответственности". "В идеале, после посещения музея, вернувшись домой, человек должен быть способным задавать вопросы и реагировать, когда по ТВ он видит сцены геноцида в Дарфуре или слышит расистские речи против цыган", - говорит директор музея Освенцим-Биркенау.

"Между тем Освенцим уже сильно изменился. Речь открыто идет о деньгах (Германия предоставляет 60 млн евро, цель - получить от этой страны 120 млн, чтобы обеспечить достойное будущее). 260 гидов проводят экскурсии на родном языке группы посетителей. И еще: лагерь посещают польские заключенные вместе с тюремными служащими. Здесь можно увидеть израильских солдат и полицейских: это примеры того, как память может отразиться на осмыслении настоящего и строительстве будущего. Наконец, большое впечатление на посетителей производит посещение лабораторий, в которых около 40 молодых специалистов реставрируют при помощи передовых технологий старые ботинки и пожелтевшие документы", - пишет журналист.

"В нескольких километрах от Освенцима находится лагерь Биркенау. Ворота и железнодорожные пути. Справа и слева - разрушенные бараки. Далее 700 метров грунтовой дороги, по которой шли жертвы, вышедшие из железнодорожных вагонов. В глубине - огромный монумент: камни, щебень и надписи на многих языках, которые говорят о памяти. Справа и слева - руины крематориев, подорванных немцами во время бегства. Сбоку, с каждой стороны, симметрично, как руины, стоят четыре мемориальные плиты с именами узников. Здесь заканчиваются слова. Остаются только слезы", - пишет журналист.