Когда Нурпаши Кулаев, прищурившись, вышел на свет заполненного людьми зала суда, толпа матерей, лишившихся своих детей, обрушилась на него, последнего выжившего боевика из банды террористов, захвативших школу номер 1 в Беслане, с криками: "Зверь! Детоубийца!". В результате захвата погибли более 330 человек (половина из них дети), и родственники все еще не оправились от горя и полны гнева.

И все же по сравнению с первым днем начавшегося в прошлом месяце судебного процесса над обвиняемым в убийстве и терроризме Кулаевым на узких сосновых скамейках Верховного суда Северной Осетии во Владикавказе, заполненных на каждом заседании женщинами в траурных платках, произошли существенные изменения. Этот феномен уже получил в российской прессе название "бесланский синдром" - некоторые матери начали защищать чеченца Кулаева и обратили свой гнев против Кремля.

"Единственный пункт, по которому он виновен, - это захват школы, - сказала на слушании одна из матерей, Марина Пак. - Он должен участвовать в этом процессе как свидетель, а не как обвиняемый". То, как они относятся к 24-летнему Кулаеву, отражает гнев родственников жертв, которые говорят, что государство покрывает некомпетентность или коррупцию во время захвата в сентябре прошлого года. Многие чувствуют, что судебный процесс над Кулаевым, который, как ожидают, получит пожизненный срок, призван отвлечь внимание от промахов властей.

"С Кулаевым уже все ясно, - говорит разгневанная Сюзанна Дудиева, возглавляющая Комитет бесланских матерей, ее 13-летний сын Заур погиб во время захвата. - Мы хотели бы увидеть в суде руководителей правоохранительных органов и органов безопасности". Она критикует прокуроров за некорректные вопросы и призывает особо охранять Кулаева в тюрьме, чтобы гарантировать его дальнейшие показания.

"Я боюсь, что с ним может произойти сердечный приступ, или он упадет с какой-нибудь лестницы, - сказала Дудиева газете Observer. - Поскольку он рассказывает правду о том, что произошло, это может не понравиться каким-то шишкам". Дудиева говорит, что если бы Кулаев сказал все, что знает, то она просила бы о его помиловании. Она и другие родственники считают отчет парламентской комиссии, запланированный на октябрь, не больше чем подачкой.

Некоторые свидетели утверждают, что финал 53-часовой осады, кровавая бойня, в которой от взрывов и артиллерийского обстрела погибли сотни заложников, был спровоцирован снайперской пулей, выпущенной одним из солдат, окружавших школу.

Другие говорят, что в школе до захвата был спрятан тайник с оружием, которое боевики извлекли после захвата. Один из бывших заложников, который был готов давать показания, противоречащие официальной версии, сообщил, что к нему ночью приходили неизвестные агенты спецслужб и предупреждали его, чтобы он "закрыл рот, если не хочет быть убитым".

На прошлой неделе комитет составил гневное письмо в прокуратуру с требованием начать дело по обвинению в преступной халатности, среди прочих, против главы ФСБ Николая Патрушева и министра внутренних дел Рашида Нургалиева.

"На скамье подсудимых рядом с Кулаевым еще много места для всех, начиная с Путина и заканчивая нашими местными чиновниками", - говорит 41-летняя Залина Губурова, которая сидела на местах для публики, держа в руках портреты своей матери Веры и 10-летнего сына Сослана, которого боевик убил выстрелом в голову. Ее 69-летняя мать погибла в огне, который запалили, по мнению некоторых, солдаты с помощью зажигательных устройств. "Власти пытаются закрыть глаза на реальность, - говорит Губурова. - Устроить суд над Кулаевым - это все равно что бросить нам кость, как собакам".

Заместитель генерального прокурора Николай Шепель, отвечая в пятницу на требования призвать к ответу представителей власти, сказал: "Вопрос о роли каждого из них будет рассмотрен". Мало кто ожидает конкретных последствий. Однако матери остаются непоколебимы. "Наши поиски истины будут продолжаться до последнего дня, пока мы живы", - говорит Губурова.