На следующей неделе Рамзан Кадыров, 30-летний сын убитого чеченского президента Ахмада Кадырова, и человек, которого некоторые правозащитники обвиняют в насаждении практики пыток, вступит в должность президента республики.

Это шаг, который, по мнению Путина, закрепит его наследие, когда - и если - он уйдет с поста президента в следующем году. Если бы не было второй чеченской войны, он, возможно, никогда бы не пришел к власти. В 1999 году, когда он был еще премьер-министром, его популярность составляла всего 2%. Однако в том году в нескольких жилых домах взорвались бомбы.

Кремль обвинил чеченских сепаратистов; другие, включая убитого экс-офицера КГБ Александра Литвиненко, подозревали, что к этому причастны российские силы безопасности, создавшие предлог для возобновления войны.

В то время как мир ужасался варварскому разрушению Россией чеченских городов, многие россияне были восхищены и ответили тем, что обеспечили Путину подавляющую победу на президентских выборах 2000 года.

Спустя семь лет президенту все еще не удалось усмирить Чечню. Хотя повстанцы уже совсем не так сильны, как прежде, их рано списывать со счетов. По Северному Кавказу распространяется нестабильность.

Столкнувшись с ростом жертв, Путин пытался "чеченизировать" конфликт, и в новом правительстве полно бывших мятежников, лояльность которых купили крупными субсидиями из Москвы. "Приоритет Путина - сделать республику управляемой", - говорит Элильбек Хасмагомагов, политолог в Грозном.

"Он считает, что эти люди стали лояльными и останутся лояльными, потому что он готов платить за их лояльность".

Как долго может продлиться эта непрочная стабильность, это другой вопрос. Кадыров поддерживает контроль с помощью 10 тыс. своих бойцов, которые выживают благодаря массовому вымогательству и похищениям гражданских лиц. В данный момент соперничающих полевых командиров удалось обуздать, а Кадыров почти не сталкивается с общественной оппозицией. Критики слишком запуганы, чтобы открыто выступать, в то время как многие чеченцы благодарны за то, что он наконец отстраивает заново их дома, и считают, что один всемогущий полевой командир лучше, чем несколько сражающихся между собой.