Бесцеремонная внешняя политика Москвы подавляет многие бывшие советские республики. Они ищут поддержку у Запада

Владимир Путин мог бы войти в историю как президент России, который утратил влияние на бывшие советские республики. Прошлый год был кошмаром для российской внешней политики, вся несостоятельность которой проявилась во время "оранжевой революции" на Украине, когда кандидат в президенты, которого поддерживала Россия, потерпел поражение. Свержение президента Киргизии в марте и кровавые волнения в Узбекистане три недели назад продемонстрировали беспомощность политики России в отношении своих ближайших соседей. Многие главы государств гораздо охотнее стремятся найти надежного партнера на Западе.

В 90-е годы Россия упустила момент, когда она могла оказывать влияние на процессы развития только что возникших соседних республик. Она была озабочена своими внутриполитическими проблемами, а во внешней политике сделала ставку на сохранение существующих властных структур. Ничего не зная о настроениях соседних народов, Москва только после того, как разразилась бархатная революция, заметила, что в течение последних 13 лет бывшие советские республики жили сами по себе и часто двигались в противоположном от России направлении.

Во многих республиках, которые потеряли веру в старых регентов и в помощь Москвы, недовольство достигло критической точки. Сейчас, в отличие от первой половины 90-х годов, Россия больше не является ориентиром в процессе политической демократизации и реформирования. У себя в стране Путин построил вертикаль власти и стремится к всеохватывающему контролю над политикой, экономикой и обществом, в то время как многие соседние народы устали от произвола централизованной власти.

Западные и южно-кавказские соседи России ориентируются на Запад. После вступления в ЕС Болгарии и Румынии Евросоюз станет непосредственным соседом Украины и Молдавии и завладеет соответствующими участками на Черном море. К тому же США тоже пытаются ограничить влияние России на соседние государства. Западные фонды, предоставляющие стипендии, и неправительственные организации, проводящие работу по демократизации, оказались, в отличие от российских угроз, действенным оружием в борьбе за влияние.

В Центральной Азии властители могли в течение десяти лет, не опасаясь вмешательства извне, строить свои авторитарные режимы. Только после теракта 11 сентября 2001 года Америка проявила интерес к тем странам, которые подходили для размещения военных баз рядом с Афганистаном или Пакистаном - странами, являющимися оплотом исламского терроризма. Однако ни подпольные организации, ни демократические миссионеры не создавали серьезной угрозы для стабильности режимов в Центральной Азии. Правящие кланы, которые в большинстве случаев находятся у власти с того момента, как республики получили независимость, сами подготавливают почву для революций, возводя свои личные интересы в ранг интересов государства.

Чувствуя неуверенность, авторитарные президенты по старой советской привычке тянутся к Москве. В Центральной Азии речь пока не идет об окончательном выборе между Востоком и Западом, демократические движения и гражданское общество пока развиты там довольно слабо. Однако Россия должна бояться хаоса и неконтролируемого процесса распада государств.

В то время как Россия помешалась на своей геополитике, СНГ постепенно распадается. Союз бывших советских республик, в который не вошли только прибалтийские государства, был не особенно успешен в принятии решений. Военный союз так и остался идеей, а торговые соглашения в большинстве случаев заключались в двустороннем порядке. Слишком силен был страх глав государств перед российским стремлением к гегемонии.

В качестве альтернативы Москва с прошлого года форсирует создание единого экономического пространства с Белоруссией, Казахстаном и Украиной. Однако маленький антиевропейский союз трещит по швам уже с самого начала, так как новый украинский президент Виктор Ющенко ориентируется на Запад и при помощи США хочет возобновить союз с Грузией, Азербайджаном и Молдавией (ГУАМ).

Это заставляет Россию вздрагивать из-за типичного для Советского Союза страха оказаться в окружении врагов. Внешнеполитические деятели из окружения Путина, который назвал распад Советского Союза "самой большой геополитической катастрофой XX века", находятся в ловушке великодержавного образа мыслей. Однако если Россия хочет вернуть свое влияние на бывшие советские республики, то она должна выступить с привлекательной для других моделью государственного устройства и терпеливой дипломатией. Россия справится со своей задачей, если она будет помогать своим соседям в решении проблем в течение длительного периода, а не заниматься подавлением "оранжевых движений". Это была бы революция в российской внешней политике.