О таких пациентках, как россиянка Галина Малинина, фармацевтические компании могут только мечтать, замечает The New York Times. "Эта русская бабушка, ни на что не жалуясь, смирилась с рисками приема лекарства и, не теряя бодрости духа, терпела даже самые необычные побочные действия", - пишет журналист Эндрю Крамер. Ей приходилось делать себе уколы в живот, ее каждый день тошнило, но, по словам Малининой, препарат для похудения подействовал.

"Готовность Малининой и тысяч других россиян участвовать в испытаниях лекарств - весьма благоприятное обстоятельство для мировой фармацевтической промышленности. В США и Европе клинические испытания требуют крупных расходов, а привлечь добровольцев сложно", - отмечает газета.

В России, напротив, ведомства-регуляторы, врачи и даже многие пациенты рады любому шансу поучаствовать в экспериментах. "Для пациентов это часто единственный способ получить медицинскую помощь на современном уровне", - поясняет автор.

Правительство Путина облегчило фармацевтическим компаниям доступ к российским пациентам, чтобы стимулировать создание рабочих мест и инвестиции в высокие технологии. Более того, закон от 2010 года обязывает компании предварительно испытывать на россиянах лекарства перед началом продаж в России.

"Для российского здравоохранения испытания лекарств в России в конечном итоге - благо: сотни миллионов долларов вкладываются в диагностические исследования и медицинскую помощь, которых могло не быть вовсе", - полагает газета.

Не только Россия проводит такую политику. "Среди стран, которые стимулируют или обязывают компании проводить локальные клинические испытания, - Сингапур, Южная Корея и Китай", - сообщает газета со слов Джона Льюиса, вице-президента Association of Clinical Research Organizations (США). Попутно он призвал относиться к клиническим испытаниям "как к экспериментам, исследованиям, а не как к лечению".

Фармацевтические компании используют результаты испытаний за границей, чтобы лекарства было проще лицензировать в США. "В особенности компании ориентируются на Россию, чтобы испытывать экспериментальные препараты от психических болезней, иногда в тех же палатах, куда старались упрятать советских диссидентов, - пишет газета и добавляет: - Нет никаких сообщений о том, что сегодня препараты испытывают на арестованных по политическим мотивам".

Простор для роста велик: из всех клинических испытаний, проводящихся в мире, на Россию приходится лишь 5%, тогда как на США - около 50%.

Клинические испытания различаются по степени риска: препараты испытывают как на поздней стадии разработки, так и на ранней, когда их впервые опробуют на людях. "В России такие исследования стоят дешевле и осуществляются быстрее, чем на Западе: добровольцы соглашаются на удивление охотно. Возможно, это объясняется глубоким фатализмом русских", - пишет газета. Доброволец Евгений Максимов, которому предложили 180 долларов за участие в испытаниях, заметил: "Я каждый день рискую" - и пояснил, что недавно летал на самолете российского производства.