Война на ливано-израильской пограничной территории взяла передышку. На какое время? В политическом плане это зависит от Дамаска и Тегерана, в техническом - от поставок вооружения для "Хизбаллах": ракет, гранат, дополнительного оборудования для радаров и беспилотных самолетов

Шейх Насралла озвучил, что в распоряжении "Хизбаллах" находится в настоящее время до 20 тыс. ракет. По оценкам израильтян, к началу перемирия число ракет было вдвое меньше. Поставки вооружения должны были осуществляться через границу с Сирией, через 300-километровую, зачастую виртуальную линию.

Подступы с моря можно еще как-то контролировать. Никто не станет вести себя настолько глупо, чтобы без надобности раздражать немецкие корабли. Что не исключает атак терристов-самоубийц, как в случае с американским эсминцем USS Cole в Красном море шесть лет назад.

Кто контролирует сухопутную границу? Это вопрос, от которого ООН уклоняется. Влиятельное лицо из Дамаска пригрозило, что если будут замечены голубые каски, то это будет воспринято как недружественный акт. Совбез ООН прибег в этой связи к фикции, что Ливан - дееспособное государство, а армия обладает властью для поддержания порядка в государстве. Местность там гористая, но через границу могут проходить тяжелые грузы. Линия границы, как и многих других границ в регионе, была когда-то небрежно нанесена на карту толстой карандашной линией и редко обозначена по всем правилам: ливанцы не могли этого сделать, а сирийцы не хотели.

С того момента, как после Первой мировой войны, когда британцы и французы "придумали" Сирию, а французы отсекли Ливан без оглядки на этническую принадлежность, Дамаск постоянно взирал на Ливан как коршун на добычу - но он же защитил ливанцев от самих себя во время гражданской войны в 80-е годы прошлого века. После убийства Харири в 2004 году, в котором международное сообщество обвиняет сирийские спецслужбы, Сирия была вынуждена вывести свои войска. Однако спецслужбы остались. "Хизбаллах", которая была недооценена израильтянами как фактор власти, стала продолжением руки Сирии и Ирана.

Сухопутная граница, проходящая через малонаселенные горы, представляет собой воображаемую линию. Невозможно контролировать то, что проходит по горным тропам днем, не говоря уже о ночном времени суток. Это означает, что ситуация зависит от правительств, которые расценивают войну как продолжение политики, и от фанатиков, которые видят в этом смысл своей жизни и смерти. Другими словами: успех, продолжительность и окончание миссии Германии в этом регионе зависят от факторов, находящихся по ту сторону разумного политического контроля.

Это час политики, и если судить по положению на ливано-сирийской границе, время поджимает. Европейцы должны работать интенсивно: с помощью дипломатов, спецслужб, экспертов-аналитиков и бизнесменов, возможно, совместно с американцами, но при необходимости и без них. Режим Асада в Дамаске хочет быть услышанным американцами и знает, что милость американцев имеет свою цену. Однако к разговору с Асадом нужно подготовиться лучше, чем в прошлый раз, когда, возмутившись тирадой сирийского президента, министр иностранных дел Германии отменил свой визит в Дамаск. Тем не менее этот визит необходим. Даже Иран, испытывающий возрастающее давление в ядерном вопросе, уже и со стороны России, нуждается в партнерах - и они не должны быть обязательно друзьями. "Квартет" снова должен собраться, чтобы разработать "дорожную карту мира".

Что касается Израиля, то короткая война показала, что положение нельзя взять под контроль только военными средствами - такими средствами его нельзя даже стабилизировать. Военные стратегии имеют слабые стороны, о противоречиях политической стратегии стало известно еще раньше. Звук боевой трубы больше не действует как устрашение. Если ничего не произойдет, война с "Хизбаллах" будет иметь продолжение и найдет новых подражателей.