В середине декабря лидеры Европейского союза решили, что пора начать переговоры о членстве с Турцией, представляющей силу в европейской экономике и имеющую вторую по величине армию в НАТО, после США. Переговоры начнутся в 2005 году и, как ожидается, продлятся как минимум десятилетие. Если Турция выдержит пристальное внимание других членов ЕС, и, что не менее важно, если она решит, что действительно хочет быть членом ЕС после унизительного десятилетия европейского вмешательства в устройство ее институций и социальные ценности, Европа радикально изменится.

Любой гость Турции сразу заметит, что турецкое общество сосредоточено на вступлении в Европу. Многие турки не замедлят сказать: даже если Турция в итоге потерпит неудачу, сам процесс заставит турок осознать свои самые серьезные социально-экономические проблемы, включая роль ислама. Может быть, это и так, но в самом подходе "даже если мы не сможем, все равно мы от этого выиграем", сквозит тревога по поводу того, что будет, и уверенность в том, что у Турции есть хорошие варианты и без Европы.

Многие турки начали активно рассматривать эти возможности еще до того, как столкнулись с трусливым ухаживанием Европы. Возможность стать частью Европы побудила многих турок представить себе Турцию, далекую от традиционного "кемализма" - идеи, сформулированной основателем современной Турции Кемалем Ататюрком, согласно которой турки должны решать собственные проблемы и не связываться с внешним миром. Кемализм был хорош для Турции, пока она занималась консолидацией своей разнородной страны, но он, пожалуй, не годится для современной Турции, столкнувшейся с угрозами безопасности со всех сторон и имеющей стратегические интересы, выходящие за пределы государственной границы.

Многие, включая молодых стратегов, не слишком очарованных Европой, говорят об оттоманском прошлом, когда Турция контролировала значительную часть Ближнего Востока, Балканы и Северо-Восточную Азию, как об альтернативе вхождению Турции в Европу. Эта Турция, считают они, должна активно действовать в соседних странах, защищая свои интересы и усиливая свое влияние. Они не отвергают Европу, но с их точки зрения, стратегическое поле гравитации Турции смещено к востоку. В действительности это смещение к востоку уже идет, хотя и по другим причинам.

Сильнее всего это заметно в отношениях Турции с Россией. Они веками с опаской относились друг к другу, были смертельными врагами в годы холодной войны, когда советская Россия всеми силами стремилась дестабилизировать Турцию, помимо прочего, финансируя курдских боевиков и террористов, но сегодня Россию и Турцию связывает все расширяющаяся сеть взаимовыгодных экономических инициатив.

Российский президент Владимир Путин ездил в Турцию в декабре (это был первый визит кремлевского лидера за три десятилетия) в сопровождении главы энергетического консорциума "Газпром". Результатом визита стали беспрецедентные соглашения, касающиеся энергии, торговли и обороны. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган тут же нанес Путину ответный визит. В начале января он приехал в Москву с группой, куда входило более 500 турецких бизнесменов. По оценкам, объем турецко-российской торговли в 2004 году составил около 10 млрд долларов, и ожидается, что в ближайшие три-четыре года он удвоится или даже утроится. За десятилетие Россия стала вторым крупнейшим торговым партнером Турции после Германии.

Центром турецко-российского экономического сотрудничества является энергия. В настоящее время Россия поставляет Турции две трети газа, в основном по трубопроводу "Голубой поток", по которому к 2006 году начнет ежегодно поступать 16 млн кубометров газа из центральной России. Планируются или строятся другие трубопроводы для транспортировки нефти и газа в обход судоходных путей Босфора. Турки отлично понимают, что безопасность еще одной энергетической сделки, трубопровода Баку - Тбилиси - Джейхан, по которому каспийские нефть и газ в 2005 году пойдут через Турцию на рынки Европы, зависит от договоренностей России с двумя другими странами транзита, Азербайджаном и Грузией.

Таким образом, положение Турции как энергетического центра Евразии в значительной мере зависит от сотрудничества с Россией. Это увеличивает шансы на уступчивость Турции в том, что касается российского вмешательства в дела Южного Кавказа. Сможет ли Турция сопротивляться, если Россия начнет использовать энергетический рычаг, навязывая Турции свою точку зрения на "защиту" Грузии или Азербайджана?

Некоторых представителей турецких властей беспокоит то, что отношения с Россией зашли слишком далеко, но трудно спорить с экономической выгодой этих отношений. Традиция кемализма и история Турции предлагают формулу движения вперед: извлекать выгоды из сотрудничества с Россией, но не делать никаких необратимых шагов.

Но энергетическая пуповина, связывающая Россию с Турцией, крепка, и повернуть вспять трудно. Присоединится ли Турция к Европе, к России, или останется одна, она переживает начальный этап переосмысления стратегий, которые она примет для отстаивания своих интересов. На наших глазах создается стратегия, имеющая важное значение для планирования западной безопасности.