Некоторые говорят, что Путин хочет уйти из политики. Но сам он вынужден считаться с тем, что в России отказ от власти редко происходит легко и просто

Большинство обозревателей предпочло расценить переход Владимира Путина с поста президента на должность премьер-министра как попытку удержать власть в своих руках. Однако подобная концепция не учитывает, что, если бы Путин действительно хотел это сделать, он просто внес бы поправки в конституцию и остался президентом. Продемонстрировав свое обычное презрение к западной критике, он оседлал бы волну одобрительного отношения населения. На деле его решение стать премьер-министром мотивировано намного более запутанными мотивами и заслуживает более подробного анализа.

В прошлом году я присутствовал на выступлении посла одного из западных государств в России, который расхвалил достижения Путина на президентском посту и предрек, что Путин, уставший, нуждающийся в отдыхе, по истечении своего срока тихо уйдет из публичной жизни. Аудитория - представители Запада - была потрясена: это никак не вязалось с образом Путина, сложившимся у них благодаря прессе. Но недавно Путин сказал, что все восемь лет трудился, как раб на галерах. Сообщения о травме позвоночника, связанной с дзюдо, и его все более усталый вид плодили предположения, что, возможно, ему действительно хочется сложить с себя бремя власти.

Беда Путина в том, что в России уход из властных структур - это процесс, изобилующий опасностями. Одним из главных резонов является страх за личную безопасность после отказа от власти. Непредсказуемость власти в России означает: когда придет новый человек, опирающийся на собственных покровителей, ветер резко может подуть в противоположную сторону. Занятная история с утверждениями, будто личное состояние Путина составляет 20 млрд фунтов, напоминает kompromat - так именуются реальные или сфальсифицированные компрометирующие материалы, "доказательства" преступной деятельности или аморального поведения в общественной либо в частной жизни. Компромат - вечная черта политической жизни в России. Вполне возможно, что это был предупредительный залп силовиков - кремлевских и правительственных чиновников, ранее служивших в спецслужбах, и он давал понять, что Путину следует остаться у власти для защиты их интересов в ситуации неопределенности, которая обусловлена передачей президентских полномочий ключевому игроку команды их противников, так называемых "либералов", - Дмитрию Медведеву.

Путин никак не мог уйти на покой, не дав при этом толчок хаотичной борьбе за власть, - а этой схватки он стремится избежать не только ради собственной безопасности, но и для сбережения своего наследия. Медведев, насколько это известно, не имеет связей в спецслужбах и был бы вынужден предпринимать титанические усилия для сохранения хрупкого равновесия сил между различными кремлевскими и правительственными фракциями, которое ранее поддерживал Путин.

Кадровые перестановки в кабинете министров и Кремле - по-видимому, тайно обговоренные между собой двумя лидерами - можно рассматривать как попытку Путина помочь Медведеву взять фракции под контроль. Игорь Сечин, давно слывущий главой одной из групп силовиков, ранее ведавший у Путина потоком рабочих документов в качестве замглавы президентской администрации, стал вице-премьером и отвечает за энергетику. Это решение выводит Сечина в публичное пространство, обеспечивая ему более официальную роль. Многие из его союзников перемещены на должности, не сопряженные с особым могуществом. Был нанесен удар и по другой крупной группе силовиков, возглавляемой бывшим главой Госнаркоконтроля Виктором Черкесовым. Кадровые перестановки можно истолковать как попытку приструнить силовиков, укрепив власть Медведева, и позволить Путину рано или поздно перейти на новый этап жизни.

Вопрос о том, уйдет ли Путин из политики в обозримом будущем, остается открытым, но нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что ему этого хочется. В любом случае, стараясь вылепить из Медведева сильного президента, Путин пытается обезопасить не только свое наследие, но и свое будущее.