За бескровной революцией в Грузии следует борьба за власть между тремя победителями

Ночью, когда ушел Эдуард Шеварднадзе, звучало только одно имя. "Миша!" - скандировали десятки тысяч демонстрантов в часы, когда по миру распространилось известие об отставке грузинского президента. Но в то время как Шеварднадзе знали все, о "Мише" за пределами Грузии слышали лишь немногие. Но это пока.

Миша - это уменьшительная форма от имени Михаила Саакашвили, героя маленькой страны на южном Кавказе. Однако демонстранты могли бы с таким же успехом реветь: "Нино!" или "Зураб!", потому что Нино Бурджанадзе, с прошлой субботы и. о. президента Грузии, и Зубар Жвания, ее коллега по партии, играли не менее важную роль при свержении президента. Саакашвили, Жвания, Бурджанадзе - эта тройка добилась первой большой победы в борьбе за реформы в разоренной и расшатанной стране.

Однако грузины чествуют в качестве символа нового времени только одного: Михаила Саакашвили. Именно его "Национальное движение" получило на парламентских выборах 2 ноября максимум голосов среди оппозиционных партий. В последние дни старого режима он захватывающе и красноречиво клеймил позором фальсифицированные выборы. Его кипучая энергия и мощные голосовые связки впечатлили многих.

Грузины любят актеров. Телекамеры постоянно присутствовали, когда телегеничный 35-летний юрист с молодецким смехом ездил по стране, чтобы мобилизовать народ на демонстрации. Это вызвало гнев сторонников режима. Несколько раз его пытались задавить на машине. Но Саакашвили, размахивая руками, вставал у них на пути - и оставался цел.

Высокого роста человек, женатый на гражданке Голландии, считается смелым и бескомпромиссным, в том числе и в политике. Саакашвили изучал юриспруденцию в Колумбийском университете в Нью-Йорке, затем Шеварднадзе назначил его министром юстиции. В 2002 году Саакашвили ушел в отставку из-за того, что правительство отказалось одобрить антикоррупционный закон. На бурном заседании кабинета Саакашвили тогда уличил аппарат во взяточничестве, подтверждая свои слова фотографиями роскошных вил некоторых чиновников.

Его критики говорят, что он импульсивен и иногда действует необдуманно. Однако именно в своей страстной манере в прошлые выходные Саакашвили подтолкнул людей на то, чтобы штурмовать парламент.

Хотя они выглядят бледновато по сравнению с горячим Саакашвили, Жвания и Бурджанадзе тоже значимые фигуры для будущего Грузии. 39-летний Жвания является главой второй по размерам оппозиционной партии. Избиратели без жалости дали понять бывшему биологу, что он не очень-то популярен. Коренастому Жвания с выразительными темными глазами, вероятно, повредило то, что он на протяжении длительного времени был близким соратником Шеварднадзе.

Лишь в 2001 году в знак протеста он ушел с поста председателя парламента. В то время грузинская служба безопасности собиралась конфисковать информационные материалы независимого телеканала "Рустави-2". Будучи опытным функционером, говорят депутаты, он держал парламент под контролем еще лучше, чем его преемница.

При Шеварднадзе Нино Бурджанадзе пришла на смену Жвания в качестве спикера парламента. Сейчас в результате переворота она оказалась на посту президента страны - вплоть до новых выборов 4 января. Однако и на пике власти 39-летняя Бурджанадзе не принимает никаких важных решений без консультации с Жвания, чью партию "Объединенные демократы" она присоединила к своему блоку лишь за несколько недель до сфальсифицированных выборов. На фоне политического конкурента Саакашвили она при нынешней ситуации в Грузии выглядит слишком сдержанной.

Фаворитом на пост нового президента, без сомнения, является Саакашвили, которого грузины любят как раз потому, что он не читает по бумажке. В ходе кризиса он сравнивал Шеварднадзе с румынским диктатором Чаушеску - и удивлялся, почему находящийся в тяжелом положении президент не хотел с ним встречаться. К конце концов Шеварднадзе принял его вместе с Жвания, чтобы подписать свою отставку. Это было большой шаг, значимый для всех сторон. Шеварднадзе осознал, что его время ушло. Бурджанадзе, Жвания и Саакашвили действовали бескомпромиссно, но благоразумно. Эта революция с легкостью могла обернуться кровопролитием.

Теперь трем преемникам предстоит договориться между собой. До сих пор это было совсем не просто. Перед выборами Жвания и Саакашвили долго вели переговоры, чтобы единым партийным блоком отхватить как можно больше голосов. Но альянс потерпел крах из-за амбиций обоих. Даже Бурджанадзе, которая и раньше не раз выступала в качестве посредника между двумя "бойцовскими петухами", не смогла смягчить ситуацию.

При этом идеологически грузинская тройка почти едина. Все они мечтают о Грузии как о демократическом уголке на крайнем юго-востоке Европы. Они все состояли в партии Шеварднадзе, до тех пор пока не отшатнулись от нее, протестуя против коррумпированной политики. Они уже тогда разработали план радикальных реформ, от проведения в жизнь которых, быть может, будет зависеть существование Грузии как государства. Таким образом, тройке не нужно спорить о программах, только о личных амбициях.