Не так уж часто арест одного человека связан с чем-то большим, чем те обвинения, которые могут быть предъявлены ему в суде. В этих редких случаях юридические процедуры являются маневрами, отвлекающими внимание от более серьезных моральных аспектов и стратегических моментов, - с этой целью такие процедуры и задумывались. Арест Михаила Ходорковского в Сибири российскими секретными службами в эти выходные является в этом смысле показательным.

Ходорковский, по мнению Генеральной прокуратуры и нового режима бывших кагэбистов, которые сейчас окружают президента Владимира Путина, совершил крупные "преступления". Будучи главой ЮКОСа, Ходорковский, успешный бизнесмен, создавший на руинах советского энергетического сектора крупнейшую в России частную компанию, перестроил свою фирму в соответствии с западной практикой и начал переговоры о слиянии с американскими корпоративными гигантами. Одно только это в сегодняшней России может быть сочтено угрозой для государства, однако истинное значение его ареста гораздо шире.

Это был год, в течение которого в России Генпрокуратура и неусыпная ФСБ (Федеральная служба безопасности), наследник КГБ, с помощью силовых методов закрыли независимые СМИ и лишили собственности крупных независимых владельцев СМИ. В климате, который прогрессивные российские бизнесмены сравнивают со страшным периодом 1950-х, Ходорковский допустил фатальную ошибку - выразил свое мнение относительно политики и посмел предоставить финансовую поддержку оппозиционным партиям.

Уже одно только это в мире президента Путина, который все больше напоминает царский режим, считается мятежом, однако Ходоркоскому не повезло еще больше, ибо он - последний выживший олигарх. Для тех, кто еще не обновил свое знание русского языка, поясним: "олигархи" - это термин для обозначения "богатых евреев", которые нажили свои состояния в эпоху массовых приватизаций советского имущества в начале 1990-х. Быть успешным евреем в исторически антисемитской России - хуже не придумаешь.

После избрания Путина в 2000 году все лица, арестованные за финансовые преступления, оказывались евреями. Выражаясь в финансовых терминах, мы являемся свидетелями крупнейшей незаконной экспроприации еврейской собственности в Европе с 1930-х годов, когда за этим стояли нацисты.

К сожалению, последствия ареста Ходорковского выходят за рамки подавления демократии и возвращения к официальному антисемитизму. Этот арест следует рассматривать в контексте все более агрессивных военных и внесудебных действий на Украине, в Молдове, на Южном Кавказе и в Чечне. В прошлом месяце Путин потребовал от Украины подписать концессионный экономический договор; выяснилось, что за кулисами предвыборных перипетий в Азербайджане, Грузии, Молдове и Абхазии стоят российские разведслужбы; а российские боевые корабли столкнулись с украинскими пограничниками, оказавшими сопротивление незаконной попытке установить контроль над ценной торговой водной артерией.

Благодаря сбалансированной политике во время своего первого президентского срока Путин успешно воспользовался преимуществами того, что Америка была занята войной с терроризмом и освобождением Ирака. Теперь Москва и столицы Восточной Европы внимательно следят за тем, как Вашингтон ответит на последнее развитие событий. Если США не займут жесткую позицию, шовинисты из российского министерства обороны и ФБС сделают для себя вывод, что восстановление сферы влияния "новой империи" в новых демократиях к югу и западу от России никакой существенной реакции за собой не повлечет.

Помимо бандитизма эры холодной войны и беспринципных финансовых захватов, нам следует ожидать и того, что в будущем году новая российская власть подстроит под себя решающие выборы на Украине и в Грузии и продолжит поддерживать жестокую диктатуру Александра Лукашенко в Белоруссии.

И наконец, заключение Ходорковского в известную московскую тюрьму "Матросская Тишина" чревато болезненными уколами для американской политики. В сложившейся ситуации невозможно утверждать, что бушевские жесты доброй воли на уровне личной дипломатии с Путиным принесли хоть какие-то плоды для демократии.

На самом деле, за каждым визитом Путина на ранчо Буша или в Кемп-Дэвид следовало очередное циничное попрание демократических свобод в России. Неизвестно, какие положительные качества разглядел Буш в душе Путина во время их знаменитой встречи в Словении, абсолютно понятно, что это "душа" будущего Петра Великого.

Если за проведение убийственной политики и следует кого-то винить, то только Путина. Сложно понять, с какой стати сенат США вообще должен задумываться об отмене поправки Джексона-Вэника, закона от 1974 года, ограничивающего торговые отношения с Россией. Как раз наоборот: конгресс, вероятно, должен подумать о введении дополнительных санкций. Возглавляемое ФСБ наступление на российский бизнес уже стоило американским акционерам многих миллиардов долларов их сбережений. Эти потери, вне всякого сомнения, продолжатся до тех пор, пока в Москву не возвратятся хотя бы отдельные элементы законности.

Арест Ходорковского стал для нас сигналом того, что наша российская политика, определяемая лучшими побуждениями, провалилась. Теперь мы должны признать, что в России было и происходит массивное подавление прав человека и навязывание методов управления, не отличающихся от методов эпохи холодной войны. И не стоит удивляться, если вдруг окажется, что мы видим формальное начало сворачивания демократических побед, достигнутых после падения Берлинской стены в 1989 году в Центральной и Восточной Европе, на Украине и в других местах.

По всей вероятности, в Вашингтоне найдутся умники, которые будут твердить, что все эти олигархи, скорее всего, виновны в тех или иных преступлениях. И что с нашей стороны было бы мудро не портить отношения с Путиным ради одного человека или одной компании. Есть и такие, кто до сих пор ждет появления в России аналога дела Дрейфуса, прежде чем сделать вывод. А все остальные уже знают, что все это время нам просто морочат голову.