"Для Путина вторжение в Сирию, как и почти все остальное, что он делает, - часть его торга за возможность остаться у власти. В первые 10 лет президентства его претензии на легитимность звучали так: "Может, я и не демократ, но я даю вам стабильность, подъем экономического роста и своевременную выплату пенсий". В эпоху падения цен на нефть и экономических санкций, не говоря уже об огромной коррупции в госсекторе, этот аргумент больше не работает. Русские явственно обеднели по сравнению с прошлым годом, и ситуация, похоже, неизбежно ухудшится. Поэтому его новый аргумент, на самом деле, звучит так: "Может, я и не демократ и экономика тонет, но Россия возвращает себе прежнее место в мире - и, кстати, альтернатива авторитаризму - не демократия, а хаос", - отмечает в статье для The Washington Post Энн Эпплбаум, директор программы "Страны переходного периода" в Legatum Institute, Лондон.

По ее мнению, у Путина недостаточно военных сил, чтобы добиться настоящего влияния на Ближнем Востоке, однако он получит видимость влияния, которая может отвлечь внимание Запада от ситуации на Украине и способствовать отмене антироссийских санкций.

"Однако видимость влияния еще полезнее на родине. Нам с вами может казаться, что перспектива уличной революции в России маловероятна, однако Путин, в 1989 году наблюдавший за событиями в Восточной Германии из дрезденского офиса КГБ, а в 2011 году - за судьбой Муаммара Каддафи, наверняка нередко беспокоится о такой возможности, - отмечает Эпплбаум. - Прибытие [в Сирию] российских войск, в том числе непосредственно с украинской границы, должно донести следующую мысль: Путин готов помочь другому диктатору восстановить диктатуру, вернуть себе контроль и отправить в тюрьму всех врагов - что в Сирии, что в России, если понадобится".