"Четверка" появилась на мировой арене в конце 2001 года, в разгар палестинского насилия, когда изучались разные способы посредничества между Израилем и Палестинской администрацией, и ее состав вызвал недоумение у многих.

Было понятно, почему в "четверку", породившую "Дорожную карту", вошли США, учитывая их статус единственной в мире сверхдержавы, доверие, которым Соединенные Штаты пользовались в Израиле и их широкие связи с арабским миром.

Ясно было, почему в нее включили ЕС и ООН. Это влиятельные международные структуры, которым доверяли палестинцы.

Но что делала в этой группе Россия? Или, с израильским акцентом, наморщив лоб и заломив руки: "Кто они вообще такие?" Когда Россия присоединилась к "четверке", она уже давно утратила статус сверхдержавы, ее отношения с Израилем, хотя и улучшились по сравнению с советскими временами, отличались скептицизмом и настороженностью со стороны Иерусалима, а ее позиции в арабском мире ослабевали пропорционально уменьшению способности оказывать военную помощь.

Членство России в "четверке" по умолчанию воспринималось как проявление того, что один израильский чиновник назвал эффектом "я тоже". Одной из причин, по которой Израиль не возражал против участия Москвы, была нейтрализация пакостей, которые Россия могла бы устроить, если бы ее оставили за бортом этого элитного форума.

Нейтрализация потенциальных источников раздражения - это правило, являющееся в дипломатии таким же общим местом, как и в детском саду. Оно действует так: примите определенное государство (или ребенка) в дипломатический процесс (или в игру) не потому, что вы и правда хотите его участия, а ради гарантии, что скандалист не испортит все дело.

В этом контексте Россия могла устроить Израилю не просто мелкую пакость, а нечто большее, особенно в трех областях: в Совете Безопасности ООН, где она является одним из пяти постоянных членов; в сфере продажи оружия его врагам; и на дипломатической арене, где Москва могла ставить препоны на пути американских и (или) израильских инициатив.

Эта стратегия нейтрализации была эффективной в отношении России на протяжении нескольких лет, но в последнее время Израиль замечает признаки того, что подход начинает давать сбои.

Первый такой признак появился в конце 2003 года, когда Россия, вопреки желанию Израиля, предложила и лоббировала от имени ООН резолюцию 1515, увязавшую "Дорожную карту" с резолюцией ООН.

Резоны, по которым Израиль возражал против этого, были простыми: этот вопрос, как и прочие израильско-палестинские проблемы, не хотели допускать в ООН, которую в Иерусалиме считают "вражеской территорией". Заинтересованность России в этом шаге была ничуть не мудренее: придание институционального веса "Дорожной карте" обеспечило бы - в силу членства России в "четверке" - значимость ее роли серьезного игрока в ближневосточном мирном процессе. Как мы помним, именно "четверка" предложила "Дорожную карту".

Второй признак появился в конце 2004 года, когда Израиль узнал о намерении России продать Сирии ракеты ПВО SA-18.

У этой сделки много причин. Среди них российская гордость и ощущение Кремля, что никто не имеет права диктовать Москве, кому она может продавать оружие; желание удержать на плаву оборонную отрасль с помощью соблазнительных контрактов, дающих военно-промышленному комплексу необходимый глоток кислорода; российские амбиции и желание усилить свое влияние на Ближнем Востоке, стать игроком.

Последний признак того, что Россия начинает реализовать свою способность делать гадости, появился в среду в Каире, когда российский президент Владимир Путин захватил израильских политиков врасплох, призвав к проведению мирной конференции по Ближнему Востоку в Москве.

Русские должны были знать заранее, что премьер-министр Ариэль Шарон отвергнет эту идею, что он и сделал, заявив, что "Дорожная карта" предусматривает созыв конференции значительно позже, на втором этапе. Но поскольку, с точки зрения Шарона, осуществление "Дорожной карты" еще и не начиналось, в ближайшее время нет необходимости даже говорить о конференции.

Израиль сумеет дать отпор этой идее так же, как он завернул аналогичное предложение британского премьер-министра Тони Блэра, сделанное в прошлом году. Но сама инициатива создает проблему, так как ставит Израиль в неловкое положение стороны, возражающей против мирной конференции.

Более того, инициатива свидетельствует о том, что лишь по мнению Шарона, которое поддерживают США, план ухода из Газы и "Дорожная карта" должны исключать все внешние инициативы, которые могут противоречить интересам Израиля, у других сторон имеются другие соображения.

И Шарон, и президент Моше Кацав в четверг принимали Путина как "друга" Израиля. Может быть, это и так, но, как показывает общественное недовольство по поводу продажи ракет и мирной конференции, интересы друзей могут и не совпадать.

Визит Путина продемонстрировал, что, несмотря на улыбки, рукопожатия и приятную атмосферу, в интересах двух стран нарастают противоречия.