"Россия не сердится, Россия сосредотачивается" - эти слова князя Александра Горчакова цитируются в начале статьи Foreign Policy о Сергее Лаврове. "В середине XIX века Россия была унижена в Крымской войне, и другие великие державы Европы хлопотливо интриговали вокруг ее границ", - пишет главный редактор журнала Сьюзен Б. Глассер. Но Горчаков, тогдашний министр иностранных дел, разослал эту знаменитую фразу в депеше.

"В конце 1990-х слова Горчакова, должно быть, казались идеальной отповедью в восприятии русского националиста, чья страна была "отброшена на канаты", - пишет автор, заимствуя метафору из бокса. Евгений Примаков, премьер-министр, в прошлом советский дипломат, возродил Горчакова как образец новой российской дипломатии. Примаков словно бы уверял: несмотря на несколько неудач, Россия остается великой державой.

Глассер не удивляется, что нынешний глава МИД РФ Лавров в своем недавнем интервью с ней упомянул о Горчакове. Журналистка спросила, что изменилось во внешней политике России после возвращения Путина в Кремль. "Я думала о сердитых контробвинениях России и США, вновь попавших на первые полосы газет", - поясняет Глассер. Но Лавров предпочел углубиться в историю и заявить, что Горчаков был образцом прямого стиля в российской политике, пишет автор. Горчаков сумел "восстановить российское влияние в Европе после поражения в Крымской войне, причем он сделал это... не передвинув ни одной пушки, исключительно путем дипломатии".

Вернувшись к заданному вопросу, Лавров "прочел резкую лекцию о том, что кремлевский правитель сумел снова сделать Россию великой после унижений 1990-х, а также о том, как великая Россия снова может позволить себе "уверенную" внешнюю политику", комментирует автор интервью, опубликованное в журнале отдельно.

Лавров перечислил регионы, где Россия теперь вновь отстаивает свои законные интересы. "Африка, Латинская Америка, Азия. Другими словами, практически весь остальной мир. Четкий, а также зловещий сигнал для тех, кто помнит, как выглядела уверенная внешняя политика советской эпохи: Россия не сердится, и она только что сосредоточилась", - комментирует автор.

Издание дает характеристику личности Лаврова: "Настойчиво атакующий, непреклонный и умный переговорщик, который за прошедшие годы то бесил, то производил глубокое впечатление на своих многочисленных собеседников-дипломатов". По мнению автора, Лавров, наряду с Путиным, - самое яркое олицетворение возвращения России на международную арену.

"Что бы вы ни думали о Лаврове лично ("он настоящий козел", - сказал мне без обиняков один бывший чиновник администрации Джорджа Буша), он завоевал себе поклонников среди своих более тактичных коллег благодаря тому, что непреклонно готов нападать на США глобально, оспаривать, где только возможно и когда только возможно, убежденность Америки в ее собственной незаменимости как державы", - пишет автор. Неназванный "министр иностранных дел другой крупной развивающейся державы" недавно назвал Лаврова в интервью Глассер "одним из самых эффективных министров иностранных дел в сегодняшнем мире".

На взгляд издания, Лавров научился извлекать максимальную выгоду из немногочисленных (по сравнению с СССР) дипломатических орудий России. В бытность постпредом в ООН Лавров "всегда преследовал те же две цели: накладывал вето во имя славы России и чинил помехи американцам всегда, когда это было возможно", говорит экс-постпред США в ООН Джон Негропонте. По мнению издания, Лавров преследует эти же цели и сегодня, во главе МИД РФ.

Американцы воспринимают Лаврова как обновленного "мистера Nyet" - современный аналог Андрея Громыко. "Как и россияне в целом, он хочет уважения, так что они ищут способы применить вето. К сожалению, у России сейчас нет позитивных способов проявить свою силу, так что способ негативный", - сказала экс-госсекретарь США Кондолиза Райс.

Но многие другие находят удовольствие в том, что Лавров умеет неустанно бросать вызов американцам. Возможно, у России мало настоящих друзей. "Но многие развивающиеся страны аплодируют (пусть зачастую и за закрытыми дверями) готовности Лаврова бросать вызов супердержаве, донимать ее уликами лицемерия и ханжества. Просто говорить "нет", - пишет автор.

При этом Лавров - вовсе не "американоненавистник" в старомодном духе, подчеркивает издание. Он публично насмехается над "черно-белым" мышлением Митта Ромни. "В нашей беседе Лавров ловко отразил все предположения, будто США - "противник" России", несмотря на новенькую концепцию российской внешней политики", - пишет автор.

Лавров называет внешнюю политику России (и СССР) прагматичной. На взгляд автора, он понимает прагматизм не в позитивном смысле, а американцев считает "неисправимыми идеалистами".

Но главной миссией Лаврова издание считает "продвижение России, а не критику Америки". "Антиамериканская позиция для него - тактика, а не стратегия", - утверждает автор. И тут же цитирует слова Негропонте: "Если у Лаврова и есть какой-то нравственный компас, мой счетчик Гейгера его не зафиксировал. Его нравственность - это российское государство".

За последние два года Лавров стал намного заметнее, так как "почти в одиночку сопротивляется попыткам Запада настоять на каких-то совместных действиях ради прекращения кровавой гражданской войны в Сирии", говорится в статье.

Европейцы и американцы, шокированные кровопролитием, считают Лаврова пособником тиранического режима. "Но все россияне, с которыми я говорила при работе над этой статьей, - от самого Лаврова до самых пламенных противников путинского правительства - объясняют ситуацию иначе: Лавров старается заблокировать вмешательство Запада в Сирии, так как заботится не о Сирии, а о России. Для Лаврова и его начальника в Кремле главное - принцип: России нужно позволить делать на ее территории все, что она пожелает. Жестокие гонения на протестующих, подавление внутренних мятежей - все, что угодно", - говорится в статье.

Во время беседы, когда речь зашла о Сирии, Лавров вынул из кармана специально припасенный листок с цитатой из Горчакова, гласившей, что иностранное вмешательство во внутренние дела неприемлемо.

Когда Глассер рассказала Андрею Козыреву (первому министру иностранных дел постсоветской России), что Лавров цитировал Горчакова, Козырев громко рассмеялся: "Они все делают вид, что проводят realpolitik, но это realpolitik двухвековой давности. Мир изменился, но Россия предпочитает думать, что ничего не изменилось". Впрочем, Козырев заметил: "Лучше прикидываться, что продолжаешь традиции Горчакова, чем традиции Молотова".

Антиамериканское "бряцание саблями" Козырев (как и многие другие россияне) объясняет не подлинной неприязнью к США, а заботой российского режима о собственном выживании. "В российской внешней политике национализм - патриотизм - определяется, как оппозиция к Западу", - сказал Козырев. По его словам, таким образом "компенсируется дефицит политической легитимности" режима. "Лавров способен представить Западу эту некрасивую внешнюю политику в самой цивилизованной форме", - заключил Козырев.

Автор также углубляется во взаимоотношения Лаврова с его американскими коллегами Кондолизой Райс и Хиллари Клинтон: "начиналось все хорошо, но затем возникали бурные схватки". По мнению американских собеседников, Лавров не умеет контактировать с женщинами, так как в верхних эшелонах российской элиты "практически все поголовно - мужчины". Со своей стороны, Райс и г-жа Клинтон, в отличие от Лаврова, не интересуются охотой и шотландским виски, так что общих интересов в жизни маловато.

Как бы то ни было, в президентство Медведева Лавров направлял курс туда, куда, видимо, хотел Медведев. "Перезагрузка" отношений между Россией и США некоторое время продолжалась. Ее высшей точкой автор считает решение России не накладывать вето на резолюцию ООН о бесполетной зоне в Ливии. Но с тех пор дело пошло на спад: "Лавров яростно обвиняет американцев в том, что они расставили ловушку (а они столь же яростно отрицают это). Он заверяет, что Россия не давала разрешения на западную интервенцию с целью свержения Каддафи".

Как бы то ни было, когда Путин объявил о планах вернуться в Кремль, Лавров снова изменил курс. Отношения Лаврова с г-жой Клинтон испортились. "Для нее ключевой причиной стала Сирия. Лавров просто не желал вести диалог и лишь повторял основные пункты программы", - заметил некий американский чиновник.

Кроме того, Путин и Лавров публично обвиняли г-жу Клинтон в акциях протеста в Москве, а она призывала Россию не пытаться "ресоветизировать" соседние страны. Российская сторона "хотела дискредитировать г-жу Клинтон и была в восторге, когда она ушла в отставку", заметил некий высокопоставленный источник в США.

И все же издание обнаружило "первый случай на памяти кого-либо, когда Лавров публично не согласился с Путиным". Лавров выступил против запрета на усыновление российских детей американцами, так как этот запрет противоречил двустороннему соглашению, над которым МИД долго работал вместе с Госдепартаментом. По мнению издания, Лавров просто "не сразу понял то, что хочет сказать Путин". Но вскоре Лавров поддержал запрет. В интервью он заявил, что таков закон политики: нужно принимать ответные меры.

А что можно сказать об отношениях Лаврова с новым госсекретарем Керри? "Цикл начался заново. В данный момент Керри хвалят в российских СМИ", - пишет автор. Но, как напоминает Глассер, Керри лишь спустя 5 дней смог созвониться с Лавровым в связи с ядерными испытаниями в Северной Корее. "Мы тоже никогда не могли связаться с Лавровым, когда нам это было нужно", - со смехом прокомментировал Негропонте.

Под конец беседы Глассер задала Лаврову два вопроса, которые сама считала невинными: почему в начале карьеры он решил изучать сингальский язык и почему его любимый спорт - рафтинг?

"Реакция была неожиданной: его невозмутимое лицо исказилось от гнева", - пишет автор. Лавров резко встал, сказал, что на эти вопросы отвечать не будет, отцепил микрофон и ушел.

Тогда Глассер спросила главу пресс-службы МИД Александра Лукашевича, почему Лавров так долго держится на посту министра иностранных дел - более 9 лет. "Он идеален. Он идеальный человек для этого поста", - ответил Лукашевич.