Президентство Владимира Путина началось в Чечне. К его окончанию в регионе нет спокойствия

31 декабря 1999 года Владимир Путин прилетел в Чечню, которая уже несколько месяцев подвергалась российским бомбардировкам. Это было подходящее первое путешествие для нового президента, приход к власти которого был непосредственно связан с войной в Чечне. Он пообещал преследовать террористов повсюду, в том числе "мочить в сортире".

Передавая власть Дмитрию Медведеву, он может заявить, что война, которая унесла 100 тыс. жизней, окончена. Грозный изменился: руины расчищены, испещренные пулями фасады заделаны пластиком, исчезли укрепленные КПП. Открыты новые школы, построены новые жилые дома, дороги, магазины. Можно прилететь в Грозный, взять такси и поехать в ресторан.

Чтобы добиться этого, Путин всего-навсего объединился с бывшим боевиком Ахмадом Кадыровым, которого объявил президентом. Когда в 2004 году Кадырова взорвали, мантия власти перешла к его сыну Рамзану, который использовал деньги и жестокость, чтобы переманить мятежников на свою сторону. Кто не перешел, исчез с лица земли. Продолжаются спорадические перестрелки, однако сопротивление в основном сломлено. "Люди больше не могут сражаться. Они физически и морально истощены. Называйте это инстинктом самосохранения", - заявил один человек.

Кроме того, исчезло и большинство поводов для борьбы. Чечня обладает фактической автономией и получает деньги из Москвы. Кадыров проявляет лояльность России, в частности Путину, однако ведет собственные дела. На выборах Чечня отдает за Кремль 99% голосов, однако Кадыров не давит на людей, чтобы они делали это. У него есть собственная армия и контроль над нефтяными месторождениями. Что касается 40 тыс. российских солдат, то "они должны остаться, чтобы защищать российские внешние границы", говорит он. Кадыров взимает налог на восстановление Чечни и заставляет женщин носить платок. Его имидж предыдущего периода - брутального бандита - превратился в имидж созидателя. Похищения и пытки простых чеченцев сократились. Он, конечно, не поборник прав человека, однако по-своему эффективен, отмечает Екатерина Сокирянская, сотрудница "Мемориала", ведущей правозащитной организации России.

Однако сохраняются серьезные проблемы. Работу можно найти практически только в сфере безопасности. Коррупция и безработица (достигающая 80%) распространены настолько, что люди платят взятки, чтобы попасть на бюджетные должности. Раньше Чечня поставляла сезонные рабочие руки по всей территории Советского Союза - ныне российская ксенофобия сделала это невозможным. Однако стресс войны, который подрывал здоровье народа, ушел. "Все эти годы, когда нас бомбили, я мечтал заснуть и не слышать выстрелов. Мне все равно, кто президент Чечни: теперь я могу спать", - рассказал житель Грозного.

Истинное наследие войны России в Чечне заключается в том, что насилие распространилось на другие мусульманские республики, а именно на Дагестан и Ингушетию. У каждой есть собственные проблемы, однако везде красной нитью проходят брутальные и беззаконные методы России. Ингушетия никогда не просила независимости и даже не поддерживала чеченское сопротивление. По словам Сокирянской, когда повстанцы захватили столицу Ингушетии, местные жители были шокированы, узнав, что некоторые из захватчиков были ингушами. Сейчас в Ингушетии действует сеть партизан-боевиков, которые дестабилизируют регион, атакуя неингушское население и милицию. В прошлом году они убили несколько русскоязычных жителей.

Российская армия использовала жестокие зачистки с применением методов, которые мало чем отличаются от террористических. Результат: республика Ингушетия, которая была по большей части мирной в начале президентства Путина, сейчас напоминает военную зону. Местный лидер Мурат Зязиков, бывший офицер КГБ, назначенный Путиным, не в состоянии ни защитить людей, ни дать им работу. Однако после того, как Путин свернул региональные выборы, у избирателей нет возможности заменить Зязикова. Когда люди устроили протест против убийства 6-летнего ингушского мальчика российскими солдатами, его пресекли силой. Журналистов, которые писали об этой истории, похищали и избивали. Через некоторое время Ингушетия отрапортовала о 98,7% поддержки правящей партии на парламентских выборах.

Вполне предсказуемо, следующий протест был еще более жестоким. Кремль винит иностранцев. "Вместо того чтобы решать проблемы, их загоняют внутрь", - говорит Сокирянская. И они неизбежно возникают вновь.

Также по теме:

Тлеющий юг России (Chicago Tribune)

Президент побеждает, но играть в Грозном никто не хочет (The Times)

"Живем мирно. У нас есть новый аэропорт. Люди довольны" (The Guardian)