Замешаны ли правительство и Королевская академия в укрывательстве краденых предметов искусства?

По закону обычный вор не получает прав собственности на украденные вещи. Но распространяется ли это положение на предметы искусства, изъятые в ходе революции 1917 года в России?

Две семьи тогда пострадали особенно сильно: семья Сергея Щукина, предпринимателя и коллекционера работ импрессионистов, а также Ивана Морозова, собиравшего живопись. Щукин был тесно связан с Матиссом и смог приобрести "Танец" - картину, ставшую символом выставки "Из России", которую в настоящий момент проводит Королевская академия. Некоторые утверждают, что экспозиция состоит из краденого.

Ирина Антонова, директор Музея имени Пушкина, однажды сказала о Щукине: "Он начал собирать непопулярную живопись, которую Лувр и другие музеи презирали". В его коллекцию входили сотни работ Пикассо, в том числе ранние произведения в стиле кубизма, а также ряд картин голубого и розового периодов. В 1909 году Щукин позволил публике по воскресеньям бывать в своем доме, познакомив таким образом москвичей с импрессионистами.

Во время революции правительство конфисковало коллекцию. Сам Щукин уехал в Париж, где и скончался. В 1948 году его собрание разделили между собой Музей имени Пушкина и Эрмитаж.

Российское правительство никаких шагов в этом вопросе не предпринимало, и законные владельцы, а теперь их наследники, сохраняют за собой право потребовать назад свое имущество. Право на возвращение похищенных культурных ценностей закреплено в британских законах, эта же норма в культурной сфере защищается международным правом.

Российские законы, как бы неправильно это ни казалось, не предусматривают возможности требовать у государства возвращения похищенных произведений искусства. Это значит, что единственный шанс заполучить украденные полотна представляется в тот момент, когда они отправляются за границу, - отсюда и возник спор, отпускать ли картины на выставку в Лондон.

Возможно, российские власти законно "национализировали" объекты культуры, захваченные в ходе революции. Однако разница между государственной кражей и законным выкупом достаточно очевидна. Государство обязано выплатить компенсации тем, у кого забирает предметы искусства - в чем-то это похоже на обязательный выкуп собственности местными властями. Отсутствие подобной компенсации делает произведенную в России конфискацию незаконной.

Таким образом, очевидно, почему россияне нервничают, отправляя за границу ворованные картины. Гораздо менее понятно, отчего Королевская академия соглашается принимать и экспонировать похищенные ценности. Еще менее ясно, почему правительство готово мешать подлинным владельцам в возвращении собственности. С моральной точки зрения это непростительно. Действия британских властей коренным образом противоречат местным и международным стандартам, о поддержке которых говорится лишь на словах.

Министр культуры Джеймс Парнелл с небывалой поспешностью выступил за принятие закона о защите культурных ценностей от ареста. Часть 6 закона "О трибуналах, судах и правоохранительных органах" была изменена в воскресенье, 23 декабря 2007. Скорость, с которой приняли данную поправку, поражает. Напрашивается вывод, что закон был подготовлен до того, как поступили выводы по результатам его обсуждения.

Важно, что данный закон имеет гораздо более масштабные последствия, поскольку он будет работать и для грядущих выставок - например, если из-за границы станут приезжать предметы искусства, похищенные нацистами в годы Холокоста. Говоря прямо, данный закон подрывает стремление правительства и государственных учреждений к исправлению ошибок прошлого. Трудно понять, как министр культуры со всей ответственностью подтвердил, что проект не противоречит закону о правах человека, ведь его цель - лишить владельцев возможности заявить права собственности на данные предметы.

Практические ежедневно государственные музеи и культурные учреждения возвращают объекты культурного наследия владельцам. Для решения подобных проблем в Департаменте по культуре, средствам массовой информации и спорту существует комиссия по вопросу хищения имущества - она призвана возвращать краденые предметы искусства. Печально, что ее полезную работу саботирует столь плохо продуманный закон.

Теперь британские суды могут рассмотреть закон на предмет соблюдения прав, записанных в Европейской конвенции, а также принять к рассмотрению жалобы на нарушение прав собственности, определенных конвенцией. Суд может объявить действия правительства незаконными. К счастью, суды более заинтересованы в установлении справедливости, чем в подчинении российским требованиям, и в большей мере склонны обеспечивать соблюдение прав собственности, нежели санкционировать государственное воровство.

Справедливым выходом из этой ситуации может - и должно стать - выступление британских судов против закона, принятого правительством. Это создаст проблемы русским царям, которые вначале потребовали от Лондона законодательных гарантий, и лишь затем выпустили краденые картины из России. В таком случае закон окажется отменен, и похищенная собственность вернется к законным хозяевам. Ах, наконец-то наступит справедливость: возможно.

Автор статьи занимается вопросами права собственности на предметы искусства в течение 27 лет, ранее работал в Москве.