Берлин - идеальное место для американского президента (и даже для кандидата в президенты), чтобы выступить со словами о свободе и общих ценностях. Недавний визит Барака Обамы в немецкую столицу вызывал в памяти знаменитые речи Джона Кеннеди и Рональда Рейгана, которые защищали позиции США перед лицом Советского Союза и восточноевропейской тирании. Сегодня нет уже ни Берлинской стены, ни СССР, но опасные, обладающие ядерным оружием диктаторские режимы сохранились. К несчастью, об этом господин Обама в Берлине не упомянул.

Фундамент для его выступления, вызвавшего чувство разочарования, был заложен еще несколько недель назад, когда сенатор от Иллинойса выступил против предложения Джона Маккейна изгнать Россию и Китай из "большой восьмерки". В интервью CNN 13 июля Обама заявил: "Мы должны привлекать и поощрять их участие". Получается, что сотрудничать с Россией и Китаем в экономике и в борьбе с распространением ядерных технологий невозможно, если придерживаться принципов демократии и прав человека.

Однако прошлое неоднократно доказывало, что в реальности дело обстоит наоборот.

США не теряют влияния, если выступают против авторитарных правительств и совершенных ими преступлений. Наоборот, Америка добивается большего уважения и усиливает свое влияние - как на врагов, так и на друзей. Попытки умиротворить такие режимы, какие существуют сегодня в России и Китае, лишь укрепляют позиции враждебных антидемократических сил.

Коммерческие соглашения, контроль над вооружениями, прочие взаимовыгодные проекты - все это можно реализовать и без потакания диктаторским режимам. В ходе упомянутого интервью сенатор Обама говорил о том, что необходимо привлечь Китай к выработке "международных правил игры". Руководствуясь той же логикой, ООН включила Китай, Кубу, Россию и Саудовскую Аравию в Совет по правам человека. Но разве мы хотим жить по правилам, созданным с одобрения подобных режимов?

Как раз в тот момент, когда Обама говорил, насколько важна помощь России в сдерживании ядерных амбиций Ирана, агентство Reuters сообщило, что Тегеран покупает у Кремля высокотехнологичные ракеты С-300 класса "земля-воздух". Вот какое сотрудничество Запад получил, пригласив Россию в "большую восьмерку".

В Берлине Обама неоднократно упоминал берлинский воздушный мост 1948 года. По CNN он заявил, что хотел бы "возродить внешнюю политику, характерную для администрации Трумэна, Маршалла, Ачесона и Кеннана". Странное заявление, ведь президент Гарри Трумэн не желал уступать коммунистам ни дюйма ни на одном из мировых фронтов. Трумэн спас не только Западный Берлин. Южной Корее, Тайваню и Западной Европе тоже есть за что его благодарить. По контрасту, в своей статье от 9 июля для The Los Angeles Times советники Обамы Мадлен Олбрайт и Уильям Пери (госсекретарь и министр обороны при Билле Клинтоне) раскритиковали предложение сенатора Маккейна ответить на нарушение прав человека ведущими державами не только с помощью речей.

Обама также задался вопросом, выступит ли Запад за "соблюдение прав человека диссидента в Бирме, блогера в Иране или избирателя в Зимбабве". Похвальные слова. Но как же быть с политическим заключенным в Китае или недавно получившим приговор российским блогером? И Роберт Мугабе в Зимбабве, и Дмитрий Медведев в России пришли к власти благодаря откровенно мошенническим выборам. Двуличие, с которым осуждают одних, но приветствуют других, подрывает доверие к Америке и Европе и мешает всяким претензиям на мировое лидерство. Те из нас, кто жил в свое время за железным занавесом, были благодарны Рональду Рейгану за то, что в Берлине в 1987 году он говорил не о нехватке свободы в какой-нибудь Анголе.

Если суммировать, то кандидат, ратующий за перемены, похоже, намерен продолжить политику двойных стандартов, которую исповедует нынешняя администрация. В то же время Маккейн, которого считают косным политиком, достаточно понятлив, чтобы задуматься: если что-то сломалось, нужно попытаться это починить. Стремление закрыть глаза на ситуацию с правами человека в России и Китае, лишь бы они оставались "за столом переговоров", привело к тому, что Иран получает все больше оружия и ядерных материалов, Северная Корея обзавелась атомными технологиями, а Пекин и Москва мешают разрешить трагедии в Дарфуре и Зимбабве.

Случилось бы все это, если бы США и Европа пригрозили действенными ответными мерами? Маккейн, по крайней мере, хочет это выяснить.

Берлинскую речь Рейгана помнят за призыв президента: "Господин Горбачев, разрушьте эту стену!" Но Рейган показал еще одну важную вещь - переговоры следует вести с позиции силы. Обама, похоже, упустил этот момент. Рейган знал, что если бы США отказались от Стратегической оборонной инициативы, то его речь была бы просто милой болтовней, которую Советы могли бы проигнорировать.

Рейган избежал ошибки, которую допустил Джон Кеннеди, когда в 1961 году встретился с Никитой Хрущевым. После катастрофы в Заливе свиней Кеннеди казался Хрущеву слабаком, склонным пойти на договоренность, и советский лидер в Вене безжалостно на него давил. Вскоре за этим последовали создание Берлинской стены и Карибский ракетный кризис.

Сегодня вместо коммунистов в Кремле и Всекитайском собрании народных представителей оказались готовые к сделкам капиталисты и националисты. Вместе с болтунами вроде Уго Чавеса они не слишком напоминают внешнюю угрозу времен Трумэна, Кеннеди и Рейгана. Однако Обама все равно не спешит выступать против них. В Берлине он заявил, что "мы должны отказаться от образа мышления минувшей холодной войны и решительно сотрудничать с Россией, когда это возможно, чтобы защитить наши ценности, когда это необходимо". Но холодная война закончилась, а демократия стала мировым стандартом не потому, что западные лидеры всего лишь защищали свои ценности, а потому, что они агрессивно их распространяли.

11 сентября 150 лет назад другой кандидат в президенты из Иллинойса, Авраам Линкольн, сказал: "Нас защитит дух отношения к свободе как к наследию всех людей, во всех странах, повсюду". Не там, где это удобно. Не только в тех странах, у которых нет обширных энергетических запасов. Везде, господин Обама, везде.

Гарри Каспаров - лидер коалиции "Другая Россия" и обозреватель The Wall Street Journal.