Томас Авенариус, корреспондент Süddeutsche Zeitung в Ливии, анализирует вероятныe политические последствия операции в Ливии и рассуждает о том, кто может стать политическими лидерами страны по окончании вооруженного конфликта.

"Взять Сирт будет трудно, - говорит генерал повстанцев Хамди Хаси. - Но благодаря атакам НАТО теперь мы сражаемся почти на равных". До тех пор пока западные пилоты бомбят Ливию, уничтожая тяжелое пехотное оружие правительственных войск, падение родного города Каддафи всего лишь вопрос времени, говорится в статье. Города Аджабия, Брега и Рас-Лануф были заняты всего за несколько дней. Одновременно американский ВМФ, наносящий удары крылатыми ракетами "Томагавк", продолжает разрушать военную инфраструктуру режима Каддафи.

"Однако главный вопрос оставлен без ответа: с кем, собственно, имеет дело международная военная коалиция, выступающая практически в роли военно-воздушных сил повстанцев? Времена бунта разгневанной молодежи и отважных правозащитников ушли в прошлое, страна вступила в гражданскую войну", - пишет автор.

Но до сих пор противники Каддафи не создали прозрачного контрправительства - хотя сперва Франция, а теперь уже и Катар признают Переходный национальный совет единственным легитимным представителем Ливии, говорится в статье.

Наряду с временным Национальным советом теперь появилось переходное правительство "специалистов". Эта "кризисная команда" должна преобразовать стратегию Национального совета. До сих пор в нем заняты лишь отдельные посты. С какими полномочиями действуют оба органа - такой же открытый вопрос, как и их стратегия и конечная политическая цель, замечает автор.

Тому есть причина: повстанцы явно не торопятся принимать ясных решений по вопросу, как может выглядеть будущая Ливия. Вот единственное, что говорит один из их представителей - Мустафа Гериани: "Тот, кто сейчас занимает должности в Национальном и Исполнительном советах, в будущем не сможет занять политический пост". Ливия - это молодое многонациональное государство, лишь в 1951 году освободившееся от колониальной зависимости. "Линии разлома" до сих пор разделяют страну на исторические территории - Триполитанию, Киренаику и Фезан, поясняет автор. Племена до сих пор обладают властью, а определенные семьи пользуются большим влиянием. Государственных учреждений мало.

На сегодняшний день главой Национального совета является Мустафа Абдель Джалиль, экс-министр юстиции в правительстве Каддафи. Но у него нет развернутой политической базы. Его поддерживает Абдель Хафиз Гуга, адвокат и активный правозащитник. Он никогда не был сторонником режима и является одним из "революционеров первых часов". Он и Джалиль отнюдь не друзья, подчеркивает издание.

Реальная власть сейчас находится в руках военных. Начальник генштаба - экс-министр МВД Каддафи Абдул Фатах Юнис. Юнис знает диктатора вот уже 40 лет. Он командовал его спецподразделениями и три года назад стал министром внутренних дел. После некоторого промедления он перешел на сторону повстанцев.

Вероятно, у Юниса есть политические амбиции, которые он, правда, отрицает. В интервью журналу "Spiegel" он сказал: "Я мечтаю об истинной демократии". Нефтяное богатство страны, ежедневно приносившее Триполи до начала революции и гражданской войны около 130 млн евро, должно достаться народу: "Мы, ливийцы, могли бы вести жизнь на уровне "пяти звезд".

"После падения Каддафи повстанцам потребуются выдвиженцы из своих рядов, которые смогут найти поддержку по всей стране. Но их лица пока что не прорисовываются", - пишет Томас Авенариус. Факт тот, что практически все лидеры повстанцев являются выходцами из Киренаики на востоке страны, а немногие остальные - перебежчики из лагеря Каддафи.