Пятнадцать учеников приехали в Германию, чтобы залечить душевные раны, полученные ими во время пребывания в заложниках. Но страшные картины сопровождают детей в зоопарке, на рождественской ярмарке и на футбольном матче

Аслан нарисовал в Берлине картину. На ней нет ни футболистов, ни мотоцикла, ни его подружки. На рисунке спортзал в бесланской школе: тела, головы. И труп мужчины, застреленного у всех на глазами, которого потом протащили мимо него через весь зал. Аслану 15 лет, он был одним из сотен заложников в школе номер один в Беслане, которых захватили 1 сентября и продержали там три дня.

Девятиклассник входит в группу из 15 детей и подростков, а также 16 сопровождающих, которые по инициативе жительницы Дессау Любы Шмидт приехали на реабилитацию в Берлин на шесть недель до середины декабря. "Я хотела дать людям шанс отойти от пережитого и подлечиться", - говорит 59-летняя учительница, мать трех дочерей. Уже 37 лет урожденная русская живет в Германии и 16 лет активно работает в союзе "Помощь детям Чернобыля и Брянска". Через свою знакомую из ее родного Брянска, Людмилу Холшевникову, она установила контакт с детьми маленького Беслана, насчитывающего 30 тысяч жителей.

Однако убедить мэра Беслана смогло лишь официальное приглашение правящего бургомистра Клауса Воверайта на русском языке. Tagesspiegel помогал в организации поездки; социальная служба лютеранской церкви обеспечила пребывание и медицинское обслуживание. Группу почти до конца пребывания в Берлине будут оберегать от лишних контактов, "чтобы гости смогли успокоиться", говорит госпожа Шмидт. Но для Tagesspiegel было сделано исключение - вчера нас пригласили в гости.

Мало кто из детей может, как Аслан, говорить о тех страшных событиях. В семье он приемный сын; его брат, родной сын его приемных родителей, был застрелен у него на глазах. Его друг, 13-летний Тамерлан, говорит мало, лишь изредка он рассказывает о том, сколько крови может вылиться из человека. Девочка с шикарными косами, семилетняя Мадина, тоже видела, как одни взрослые стреляли в других взрослых, потому что последние отказывались укреплять бомбы на потолке и баскетбольных корзинах. Ее мать Ирина показывает шрамы на левой руке: "Здесь прошли осколки". Но это ничто по сравнению с той болью, которую ощущает 40-летняя женщина после того, как у нее на глазах убили брата-близнеца Мадины. Убили в День знаний, которого так ждала вся семья. Маленькой Ирине удалось выбежать из школы, выстрелы в спину не достигли цели. За едой все эти рассказы воспринимаются как сюрреалистические картины ужаса.

Однако именно в дистанцировании от всего пережитого и заключается смысл, говорит госпожа Шмидт. "Дети просто должны испытать радость". В Берлине с детьми работает психолог Анна Мерзлякова из Брянска, врачи-специалисты из детской клиники лютеранской церкви занимаются проблемами слуха, возникшими вследствие взрывов, нарушениями сна. Это невидимые рубцы. В отличие от шрамов под одеждой, которые тоже есть у большинства детей в огромном количестве.

Если дети не у врача, они играют, идут в зоопарк или Оперный дворец. Они побывали на матче "Херты", игра стала для них событием. Однако это была не лучшая идея, так как они пугались шума и криков. Каждый день с утра у них занятия. Почти все уже так или иначе учили немецкий. Они знают слова "добрый день" и "спасибо".

"Извините", - гордо улыбаясь говорит 17-летняя девушка. Кем она хочет быть? "Я хочу выучиться на юриста". Аслан хочет заниматься информатикой. Что они покажут своим гостям в Беслане? "Наш спортивный центр, дом культуры, горы", - кричат дети. Возможно, еще и школу номер один. Руины все еще на месте; там было заперто более 1200 заложников. Больше 330 человек погибли, больше 500 получили тяжелые ранения. Люди еще сегодня оставляют там бутылки с водой, чтобы мертвые дети не испытывали жажды хотя бы в мире ином.

Рождество в большинстве семей там не отмечается. И все же, если бы пришел Дед Мороз, что бы вы у него попросили? "Мобильный телефон с фотокамерой", - говорит Мадина. И конечно, чтобы ее брат был опять жив.