Среди мусора на первом этаже два спальных мешка и открытая упаковка хлеба. На войне, как в летнем лагере.

Они приезжают с рюкзачком за спиной и оранжевой лентой на запястье. Меир и Раанан, 16 лет, автостопом добрались из поселения на Западном берегу реки Иордан и теперь оказались здесь, на пляже в Газе, где разворачивается первое сражение в ходе реализации плана по разъединению. Отвечая на вопрос, знают ли их родители, где они, Меир говорит, что приехал тайком. Раанан любит похвастаться: "Я здесь, чтобы защищать землю Израиля, и они со мной согласны". На третьем этаже появляется гитара, и молодой человек с черными кудрями и в кипе садится на перила. Он один из немногих более или менее взрослых людей.

Этот дом в Сириат Хаймане, в районе поселений Гуш-Катиф, кажется гостиницей для экстремистской израильской молодежи. Средний возраст - 15 лет, песни, танцы, пение хором. А также угрозы, удары, камни.

В 50 метрах отсюда - дом Мавасси, бедуинского племени, которое многие годы живет в окружении поселенцев. Это жилище Ибрагима, 33 года, и его 13 детей. Но теперь это еще и генеральный штаб поселка. Во дворике, скрестив ноги, сидят около 50 человек: мужчины, подростки и даже дети. Все мужского пола ("Все женщины внутри", - говорит Ибрагим), они смотрят на тех, кто находится в доме напротив.

У них у всех вызывающий вид. Подростки "цитадели" написали на стене "Магомет - свинья" и установили на доме, принадлежащем Мавасси, оранжевый флаг. Арабы хранят молчание, но готовы взорваться. "Старики" сдерживают самых горячих. Ибрагим, который живет рыбной ловлей, думает, что ребята из соседнего дома сожгли его лодку. "Снаряд, - говорит он, - пробил цистерну: мы два дня без воды."

Но оружия, помимо камней, у обитателей дома напротив не видно. На втором этаже забаррикадировались те, кто готовится к бою: деревянные палки, кирпичи, они загородили металлическую дверь в ожидании штурма. На террасе на третьем этаже группа девушек с длинными волосами, в индийских юбках и платках. Они кричат на солдат, журналистов, арабов. Блондинка с загипсованной рукой ("Мне ее сломал полицейский месяц назад") говорит, что ей 16 лет и что она приехала сюда, чтобы спасти Израиль. Все это похоже на начало войны, вы не боитесь? "Нет, потому что мы верим в бога". Йосси держится в стороне. Говорит, что ему 18 лет, но выглядит он моложе. Он приехал с Западного берега, но родом он из Лиона, из Франции. Он тоже не боится: "Это мой дом".

Полиция и военные разместились перед домом в ожидании момента, когда можно будет начать штурм (вечером будут арестованы 30 человек). Периодически они уводят самых активных. Другие выходят на улицу, ругаются, дерутся. Один полицейский трогает ногу: "В меня попали большим камнем". Подростки провоцируют представителей сил правопорядка: "Вы это делаете за деньги: не подчиняйтесь приказам". И еще: "Вы же полицейские, а не нацисты".

Начинается хаос, напряжение возрастает. Подросток в кипе приближается к дому Мавасси. "Слушайте бога Израиля", - кричит он. Такое говорят умирающим. И все в этом духе. Брошен первый камень, за первым камнем последовали другие. Полчаса кровопролитных столкновений. С летящими отовсюду камнями, со стреляющими в воздух военными. В итоге четыре араба ранены, двое из них тяжело. Десяток контуженных, среди которых фотограф, находившийся в группе Corriere della Sera.

Вчера вокруг Иерусалима были перекрыты дороги, имели место акции саботажа (гвозди и масло на шоссе) - 150 арестованных. Один израильский военный был убит в ходе атаки "Хезболлах" на границе с Ливаном. В Израиле боятся, что это только начало.