Огромное количество в Иерусалиме церквей, монастырей и приютов для паломников определяет характер Святого Града. Причем определяет по-разному.

Церковная недвижимость составляет целый отдельный пласт городского хозяйства. Многие подобные земли были сданы в аренду частным лицам и государственным органам на срок до 99 лет, и в ближайшее время срок аренды некоторых из них подойдет к концу.

Эти участки представляют отнюдь не гипотетический интерес. Большая их часть сдана в аренду Иерусалимской православной церковью и Русской православной церковью, и располагаются они в тех самых местах, где стоят здания кнессета и Магистратского суда Иерусалима, а также другие известные строения.

Зловещий прецедент был создан орденом кармелиток, связанным с Ватиканом; он отказался возобновить договор аренды, срок которого истекает в июне 2007 года, с уважаемым учреждением - ульпаном "Эцион" (ульпан - школа, где изучают иврит. - Прим. ред.) в Бака. Практически полуразрушенное здание храма, которое служило главной спальней ульпана и его столовой со времени его основания в 1949 году, будет уничтожено, а на его месте построят роскошное жилье.

Хотя Иерусалим и является Святым Градом, его ситуация не уникальна. Чтобы взглянуть со стороны на проблему церковной аренды, автор этих строк позволит себе рассказать о своей родине, Канаде, где в провинции Онтарио министерство природных ресурсов решило не возобновлять сотни договоров аренды земель, на которых располагаются зачастую довольно дорогие коттеджи. Они были построены в середине прошлого века посреди природных просторов Алгонкинского провинциального парка на землях, принадлежащих британской короне.

После того как договор истечет, арендаторы смогут увезти с собой построенные ими частные дома или бросить их на месте, и тогда их снесут, как снесли Гуш-Катиф.

К 2016 году там не останется летних резиденций. На их руинах вырастет девственный лес.

Может ли Патриархат Иерусалимской православной церкви, у которой давняя вражда с правительством Израиля из-за того, что он рассматривает как вмешательство в процесс назначения и смещения патриарха, отказаться возобновить аренду и настоять на том, чтобы все здания, построенные на его землях, были перенесены или конфискованы?

Увы, может.

Прецедент можно усмотреть в действиях премьер-министра Эхуда Ольмерта и его российского коллеги, президента Владимира Путина, которые встречались в Москве в октябре.

Вроде бы у двух лидеров хватало кризисов, которые следовало обсудить: ядерная угроза со стороны Ирана и Северной Кореи, российские поставки оружия Сирии и тем самым - "Хизбаллах". Однако они нашли время обсудить и конфликт вокруг недвижимости. По второму телеканалу недавно сообщили, что в последние несколько месяцев российские дипломаты как одержимые добиваются от израильского правительства передачи Кремлю имущественных прав и контроля над Русским подворьем - кварталом исторических зданий в центре Иерусалима, построенным в последние десятилетия царизма; сейчас там находится главное полицейское управление, правительственные структуры, музей и суд.

Недавно назначенный советник Ольмерта по связям с иностранной прессой Мири Эйзен говорит, что Ольмерт пошутил на этот счет во время встречи с редакторами российских изданий. "Все здания останутся в Иерусалиме", - остроумно заметил премьер.

Однако дело на самом деле нешуточное.

Россияне непреклонны в своем желании получить обратно Сергиево подворье и здание Русской духовной миссии. В первом располагается министерство сельского хозяйства, Управление природы и парков и Израильское общество охраны природы; второе занимает Иерусалимский магистратский суд; там же заседал Верховный суд Израиля, пока не переехал в 1992 году на постоянное место жительства в правительственный квартал.

Для Москвы получение этих зданий, которые гордо несут эмблему Императорского православного палестинского общества, символизирует восстановление национального престижа России.

Эта история началась во время Крымской войны 1854-1856 годов, разразившейся, когда французский император Наполеон III руками своего посла в Оттоманской империи маркиза де Лавалетта заставил Высокую Порту признать "суверенную власть" Франции на Святой Земле.

Русские быстро выдвинули ответные претензии на изменение "статуса-кво". Указывая на два договора, подписанные в 1757-1774 годах, султан Абдул-Меджид I пересмотрел свое первоначальное решение, отказался от договора с французами и заявил, что именно Россия является защитницей христианства в Оттоманской империи.

Крымская война привела к дальнейшим территориальным потерям и уступкам Оттоманской империи.

В частности, Турция уступила в 1860 году 68 дунамов (1 думан = 1000 кв. м) в Иерусалиме за стенами Старого города. Этот участок города, когда-то огороженный, сейчас известен как Русское подворье.

В XIX веке вокруг величественного русского православного Свято-Троицкого собора, построенного великим князем Николаем в 1872 году (не совсем точно: собор был заложен в 1860 и освящен в 1872 году в присутствии великого князя Николая Николаевича-старшего, брата Александра II. - Прим. ред.), выросли еще несколько зданий. Все вместе они представляли самую большую в мире "гостиницу", вмещающую одновременно 10 тыс. русских паломников.

В 1861 году Россия отменила крепостное право, и с тех пор вплоть до начала Первой мировой войны в 1914 году российские крестьяне составляли большинство среди паломников на Святой земле.

Но не все паломники были отчаянно бедны. Аристократия тоже приезжала помолиться в места, связанные с земной жизнью Иисуса. Сергиево подворье было построено в 1890 году великим князем Сергеем Александровичем в качестве роскошного пристанища для московских князей, в то время как здания попроще давали приют основной массе паломников.

Сергея убили в 1905 году. Его вдова, великая княгиня Елизавета Федоровна, постриглась в монахини и раздала все свое имущество. Они была убита большевиками в 1918 году, а ее останки привезены в иерусалимскую церковь Марии Магдалины, построенную государем Александром III в 1886 году. Русская православная церковь канонизировала княгиню в 2001 году; эта канонизация в сочетании с кампанией по возвращению Русского подворья указывает на желание Москвы протянуть нить к российской истории периода Романовых.

Вся эта деятельность резко прервалась после начала Первой мировой войны, которая в конце концов привела к русской революции 1917 года. Поток паломников прекратился. Русская православная церковь раскололась на две части: на "красную Церковь", которая продолжала действовать в России под эгидой коммунистического режима, и "белую Церковь" русских эмигрантов на Западе, которые создали собственные религиозные институты за пределами России. Раскол продолжает существовать как некий реликт времен холодной войны.

Тем временем обширная собственность Русской церкви в Палестине, включая практически опустевшее Русское подворье, была в период английского мандата захвачена британскими властями, признававшими "белую Церковь" владелицей российской недвижимости на Святой Земле.

К концу периода мандата британцы укрепили Русское подворье и другие правительственные здания. Зону, окруженную колючей проволокой, прозвали "Бевинград" в честь ненавистного британского госсекретаря по делам колоний Эрнеста Бевина.

Другое ключевое событие произошло в 1948 году. Рождающееся государство Израиль, которому помог появиться на свет Советский Союз, решило пересмотреть британскую политику в отношении российской церковной собственности.

Израильские власти выгнали представителей "белой Церкви" и заявили, что отныне правом собственности на активы на территории Израиля обладает московская "красная Церковь".

Однако самым крупным и значимым русским активом, Русским подворьем, по-прежнему пользовались государственные структуры.

Иорданское Хашимитское королевство, напротив, продолжало признавать имущественные права "белой Церкви" на немалую недвижимость в Восточном Иерусалиме.

Еще более вопросы собственности запутались в 1964 году, когда государство Израиль приобрело у "красной Церкви" большую часть земли и строений Русского подворья, в том числе полицейское управление и арестантские камеры; сделка вошла в историю под именем "апельсиновой", поскольку Израиль заплатил СССР за недвижимость поставками цитрусовых.

Расположенный в Русском подворье музей "Зал героизма" не относится к числу часто посещаемых, но его тем не менее планируется сохранить. А вот обветшавшее полицейское управление будет снесено. В сентябре в рамках празднования столетия Безалельской школы искусств и дизайна школа объявила международный конкурс архитектурных проектов для ее нового кампуса в центре города, который заменит нынешние помещения на горе Скопус.

Очередной поворот сюжета случился в 1967 году, когда Армия обороны Израиля захватила Западный берег реки Иордан и Израиль аннексировал Восточный Иерусалим. Израиль не изменил статус "белой Церкви" как владельца недвижимости на оккупированных территориях, и в результате получилось, что правительство признало обе русские Церкви, "белую" и "красную".

Создание Палестинской автономии на Западном берегу и в секторе Газа снова изменило ситуацию, причем в тот момент, когда Советский Союз распался и, по крайней мере на первый взгляд, смысла в существовании двух русских церквей не стало.

На этом фоне Россия добивается возвращения своей исторической собственности в центральной части Иерусалима.

Совместная комиссия из представителей России и Израиля, в которую входят чиновники израильского министерства иностранных дел, министерства юстиции и израильской администрации земель, в настоящее время ищет взаимоприемлемое решение, говорит Мири Эйзен. "Это делается при наличии доброй воли с обеих сторон", - подчеркивает она.

Решимость России вернуть свои владения и восстановить их исходное предназначение как места отдыха паломников столь велика, что она готова построить новое здание суда вместо нынешнего Иерусалимского магистратского суда, объясняет Эйзен.

Так что к 2012 году или около того паломники с головами, покрытыми бабушкиными платками, и студенты художественных вузов в мини-юбках и джинсах придут на смену нынешнему населению Русского подворья - преступникам, полицейским, адвокатам, судьям и чиновникам.

Вопрос о земельных участках, разбросанных по всему городу и принадлежащих Патриархату Иерусалимской православной церкви, еще более сложен, чем проблемы российской церковной собственности.

<...>

Ни один представитель ни одной Церкви, которых эта проблема касается, не согласился побеседовать с нами при подготовке этого материала.

Ни один представитель властей, с которыми мы связывались, не смог дать точную оценку того, какая недвижимость принадлежит той или иной Церкви. А вот раввин Давид Розен, эксперт по вопросам экуменизма в иерусалимском бюро Американского еврейского комитета, отметил, что аренда церковных земель бывает двух типов. Иерусалимская православная церковь сдает в аренду землю на таких улицах, как Дан, Ройвен и Ехуда в районе Бака, формально, за символическую плату. "Де-факто они рассматриваются как проданные навсегда", - объясняет Розен. Когда срок аренды истечет, ее, скорее всего, возобновят еще на 99 лет, и опять за символическую плату.

Но что, если этого не произойдет, особенно в случае с ключевыми правительственными зданиями, такими, как кнессет или вилла Агион, которая с 1974 года служит официальной резиденцией премьер-министра?

Тогда Израиль национализирует эту землю, спокойно отвечает раввин.

Вторая категория церковной аренды, отмечает он, это те здания, которые сдаются не за символические, а за вполне реальные деньги по коммерческим ценам. Например, после 1948 года, когда кампус Еврейского университета на горе Скопус был отрезан Иорданией, университет арендовал монастырские здания Terra Sancta и Notre Dame, соответственно, у францисканцев и ассумпционистов, пока строился его новый кампус Гиват-Рам. Еврейский университет уже давно вернул оба здания Католической церкви.

В действительности церковная аренда еще более неоднородна и основана на прагматических соображениях, считает директор иерусалимского Центра иудео-христианских отношений Дэниэл Россинг, бывший в 1975-1988 годах главой департамента христианских общин в ныне упраздненном израильском министерстве по делам религий.

Он назвал "паникерскими" и "крайне маловероятными" предположения о том, что переговоры о продлении аренды могут окончиться ничем и привести к экспроприации или национализации. Будущие переговоры не будут иметь "существенного влияния на жизнь в Иерусалиме", - предсказывает Россинг.

"Возобладают здравый смысл и юристы обеих сторон. А последние еще и заработают много денег", - иронизирует он.

Сдача в аренду церковной недвижимости исторически доказала, что является "хорошим источником дохода", объясняет Россинг. И ни одна Церковь не захочет разрушить такое положение вещей, резко подняв арендную плату и оттолкнув тем самым долгосрочных арендаторов.

Будущее можно предугадать на основе прошлого опыта, считает Россинг. "Разве случилось что-то из ряда вон выходящее за долгие годы аренды? Крайне маловероятно, чтобы Церкви захотели получить обратно свои здания, за исключением особых случаев вроде ульпана "Эцион."

Другое исключение, подтверждающее правило, расположено по адресу улица Жаботинского, 6 напротив Бейт-Ханасси. Здание делят Еврейский университет и женский католический орден сестер-францисканок Пренепорочного Сердца Пресвятой Девы Марии. Последние хотели бы получить в свое распоряжение здание целиком; им принадлежит Свято-Антониевское студенческое общежитие для студентов-католиков, некоторые из которых учатся в Еврейском университете.

У католиков и Иерусалимской православной церкви сейчас разные интересы, объясняет Россинг, потому что в XIX веке они придерживались различных инвестиционных стратегий, распоряжаясь потоком средств, поступавших от паломников. Православные вкладывали деньги в недвижимость, а католики предпочитали строить учреждения - школы, больницы и приюты.

"Сегодня в западном мире паломники, как и туристы, приносят большие деньги", - говорит Россинг.

Кремль хочет вернуть себя недвижимость Российского подворья ради национального престижа, но Россия, скорее всего, не останется в стороне от выгодного бизнеса на православных паломниках. "Русские паломники - это большой бизнес. Тут во всем расчет. Так что все получат то, чего хотят", - говорит в заключение Россинг.