Долговой кризис еврозоны обратил вспять многолетнее движение Европы к глубокой экономической и политической интеграции, отмечает The Wall Street Journal в цикле статей "Разъединение Европы".

"Нерешительность "верхов" спровоцировала перерождение кризиса ЕС в глобальную угрозу" - так называется статья Чарльза Фореля и Маркуса Уокера. 14 апреля попытки европейцев сдержать долговой кризис начали терпеть фиаско, полагает издание. Это произошло на встрече за закрытыми дверями в Вашингтоне.

Тогдашний глава МВФ Доминик Стросс-Кан изложил свой ультиматум министрам финансов и главам ЦБ крупнейших экономических держав. Он заявил, что Греции потребуются намного более крупные, чем планировалось, антикризисные займы. Если Европа не даст дополнительные средства, МВФ, который годом ранее договорился разделить нагрузку с европейскими странами, перестанет переводить деньги Афинам. Стросс-Кан установил крайний срок - лето этого года.

"Предупреждение спровоцировало разногласия между представителями стран еврозоны. Кто должен оплатить спасение Греции от крупнейшего в истории банкротства суверенного государства? Только европейские налогоплательщики? Или следует покарать и банки, которые в период глобального кредитного "пузыря" чересчур много дали Греции взаймы?" - говорится в статье.

Эта весна стала для Европы роковой, полагает издание. Согласно расследованию газеты, валютный союз нерешительно топтался на месте - "не снимал животрепещущих опасений инвесторов и не боролся с основополагающими слабостями, подрывающими позиции евро". В результате кризис в нескольких странах с небольшой экономикой породил угрозу для существования евро, а также опасность для глобальной экономики в целом.

В апреле казалось, что еврозона не допустила выплескивания кризиса за пределы Греции и других малых стран, Испания и Италия предотвратили панический отток капитала и все еще могли занимать деньги на рынке облигаций по приемлемым ставкам.

"Но к июлю ссора между лидерами стран еврозоны о том, кто должен нести бремя греческих долгов, побудила инвесторов чураться всех стран еврозоны, уязвимых в финансовом отношении. Точно лесной пожар, неопределенность грозила поглотить все страны-должники Южной Европы, исчерпать ресурсы более зажиточной Северной Европы и испепелить символ мечтаний Европы о единстве - ее общую валюту", - говорится в статье.

Сегодня, когда лидеры ЕС спешат создать более тесный политический союз, уроки этого периода очень важны. "Доверие инвесторов к государственным долговым обязательствам - часть фундамента всех национальных государств. А в ситуации с единой европейской валютой - уникальным экспериментом со средствами на жизнь 330 млн человек - страны все вместе либо завоюют доверие инвесторов, либо его утратят", - пишет издание.

Газета излагает хронику событий. 14 апреля в Вашингтоне поссорились два "великих старца" и "отца евро". Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле заявил, что нельзя спасать частных инвесторов на деньги налогоплательщиков, дабы не поощрять безрассудную выдачу кредитов. "Он предложил, чтобы держатели греческих облигаций предоставили Греции дополнительные займы вместо того, чтобы получать деньги по облигациям, срок которых истекает", - говорится в статье.

Тогда "инвесторы станут избегать всех облигаций еврозоны", - возразил глава ЕЦБ Жан-Клод Трише. Другим странам тоже не дадут займов, и цепная реакция возымеет непредсказуемые последствия.

Апрельское совещание закончилось ничем, а тем временем стоимость спасения Греции становилась все выше, отмечает газета.

6 мая на совещании Шойбле вновь предложил обсудить разделение нагрузки с держателями облигаций. Трише заявил, что не одобряет участия частного сектора, и демонстративно ушел с совещания.

Многие страны еврозоны надеялись, что Стросс-Кан смягчит позицию МВФ. 15 мая он должен был обсудить проблему с канцлером Меркель, 16-го - с министрами финансов стран еврозоны. Но глава МВФ не прибыл - его сняли с самолета в Нью-Йорке и обвинили в изнасиловании горничной, напоминает газета. Узнав об этом, Меркель употребила "немецкий фразеологизм, который приблизительно переводится "нарочно не придумаешь", замечает издание.

Курс испанских облигаций зашатался: инвесторы забеспокоились, что реструктуризация долгов возможна и в других странах.

1 июня Германия предложила план принудительного обмена греческих облигаций на новые долгосрочные. Чиновники препирались до глубокой ночи. 20 июня Шойбле выдвинул еще более жесткие условия: держателям греческих облигаций велят не просто смириться с отсрочкой платежей, но и простить часть долгов. Трише и южане возражали.

МВФ смягчил свой ультиматум, из-за которого изначально разгорелся спор. 8 июля он перевел Греции транш своего антикризисного кредита, но этого оказалось недостаточно, чтобы успокоить рынки. Доходность испанских и итальянских облигаций еще более возросла.

20 июля Саркози и Меркель попытались найти компромисс. Наконец, Саркози согласился на участие частного сектора при условии, что Меркель разрешит дать стабфонду еврозоны новые полномочия на покупку долгов слабых стран. Оставалось уговорить Трише. Он дал согласие, но потребовал застраховать греческие облигации от дефолта и разъяснить, что долги других стран еврозоны, кроме Греции, реструктурироваться не будут.

"Договоренность этого трио была одновременно запутанной и расплывчатой. Их помощники не имели времени на проработку деталей накануне саммита ЕС, назначенного на следующий день", - говорится в статье.

На саммите некоторые страны высказали свои претензии, например, премьер Финляндии потребовал залога за кредиты для Греции. В результате лидеры приняли краткое и расплывчатое коммюнике, которое позднее вышло ЕС боком, замечает издание.

"Доверие инвесторов упало: стало ясно, что компромисс европейцев дал наихудшие из возможных результатов", - полагает журнал. Греция будет вынуждена объявить дефолт, но все равно останется под гнетом колоссальных долгов.

Европейские лидеры отправились в отпуск, а держатели облигаций впали в ярость, так заключает газета рассказ об этом эпизоде кризиса.

"Обостряющийся кризис евро столкнул лидеров лбами" - в статье под таким названием газета описывает события октября-ноября 2011 года. "Холодным октябрьским утром, сидя в своем аскетично обставленном канцлерском кабинете, Ангела Меркель конфиденциально позвонила в Рим по телефону, чтобы посодействовать спасению евро", - сказано в материале журналистов Маркуса Уокера, Чарльза Форелля и Стейси Мейчтри.

Произошло невообразимое: инвесторы стали избавляться от гособлигаций Италии, одной из крупнейших экономик мира. Возник риск, что Италия прогорит и заодно погубит евро.

Меркель звонила президенту Италии Джорджо Наполитано. "Тема была деликатная: у европейских лидеров есть неписаное правило не вмешиваться во внутреннюю политику друг друга. Но Меркель осторожно подталкивала Италию к смене премьер-министра, если действующий премьер Берлускони не сумеет изменить Италию", - повествует газета.

Подробности этих переговоров Меркель с Римом ранее не разглашались, утверждает издание.

Нетерпение, проявленное Меркель, демонстрирует, что невзгоды Италии разрушили антикризисную стратегию Европы. "Прежде Европа следовала простому рецепту спасения евро: финансово сильные страны спасут слабых. Но Италия с госдолгом в почти 2 трлн евро слишком велика, чтобы ее спасать", - говорится в статье.

Меркель оказалась в центре событий. Ей требовалось не только вынудить Берлускони сойти со сцены, но и урегулировать свои непростые отношения с Саркози.

Перед европейскими лидерами встал вопрос, как оплачивать систему финансовых гарантий. "Они скрепя сердце осознали, что существование с единой валютой означает, что придется поступиться национальным суверенитетом в большей мере, чем они договаривались", - отмечает газета.

Нажим Германии поспособствовал формированию в Италии нового правительства реформаторов. Но за спасение евро приходится бороться и сегодня. Ситуация напряженная: еврозона сползает к рецессии, Франция и другие пытаются сохранить свои кредитные рейтинги. Италии в 2012 году придется одолжить около 400 млрд евро, но неясно, готовы ли инвесторы к столь крупным займам. Они требуют доходности в почти 7% при займах на 10 лет: "это болезненно-высокая ставка", поясняет издание.

По мнению газеты, распродажу облигаций Италии спровоцировало решение ЕС от 21 июля реструктуризировать долги Греции, взвалившее убытки на частных инвесторов: "этот прецедент заставил многих инвесторов чураться кредитования стран-должников из еврозоны".

Политическая ситуация в Италии летом еще более нервировала рынок: например, Берлускони рассорился с министром финансов Джулио Тремонти.

5 августа тогдашний глава ЕЦБ Трише и его преемник Марио Драги прислали Берлускони конфиденциальное письмо с детальным описанием реформ, которые Италии следовало предпринять взамен на интервенцию ЕЦБ на рынке облигаций. Рим возмутился. Позднее Тремонти сострил в кулуарах, что в августе его правительство получило два письма с угрозами - одно от террористов, другое от ЕЦБ, причем "письмо от ЕЦБ было хуже".

Как бы то ни было, Берлускони сдался - 7 августа обязался провести реформы и урезать бюджет. ЕЦБ впервые начал скупать итальянские облигации, что успокоило инвесторов. Но в Италии реформы Берлускони натолкнулись на сопротивление политиков, и он заколебался. Когда 31 августа пресса сообщила, что Берлускони, по некоторым сведениям, отменяет пенсионную реформу, бегство инвесторов возобновилось. ЕЦБ допустил рост доходности итальянских облигаций.

Масштаб кризиса стал опасен для глобальной экономики. В сентябре на совещании МВФ от Европы потребовали принять меры.

19 октября, оставив жену в роддоме, Саркози поехал во Франкфурт, где Трише торжественно провожали в отставку. Саркози уверял, что только решительное содействие ЕЦБ спасет еврозону. Трише возражал, что финансировать правительства - не дело ЕЦБ. Встреча кончилась ничем.

Через день Меркель позвонила Наполитано в Рим. Она заявила итальянскому президенту, что Берлускони вряд ли справится с более жесткими реформами для повышения экономического роста. Наполитано понял намек и начал зондировать обстановку в итальянских партиях.

Были и другие проблемы: договоренность о спасении Греции оказалась недостаточно мощной. Германия потребовала глубокой реструктуризации греческих долгов, Франция согласилась, опасаясь за собственный кредитный рейтинг. Меркель убедила банки-заимодавцы простить Греции уже не 10%, а 50% долга - дала понять, что в случае отказа они вообще ничего не получат.

Поведав об отставках Папандреу и Берлускони, издание отмечает: давление Меркель способствовало назначению желательных для нее лидеров-реформаторов в Южной Европе. Меркель и Саркози направили еврозону в сторону жесткой фискальной дисциплины. "Но инвесторы все еще сомневаются. Доходность итальянских облигаций остается на тревожно-высоком уровне. А Европа до сих пор ищет деньги", - говорится в статье.