Ахмадинежад не может помочь беднякам и теряет поддержку, но международная угроза дает ему шанс выжить

Медовый месяц закончился. Противоречивый президент Ирана Махмуд Ахмадинежад в конце концов терпит бедствие. Его популярность среди иранского электората, о которой так скептически отзывались в 2005 году, похоже, пошла на убыль, а недавние упражнения в популизме приносят плоды в виде невыполненных обещаний, которые раздавались без учета экономических реалий.

Эти реалии ухудшились с введением санкций ООН. Легкомысленное невнимание Ахмадинежада к санкциям вызвало беспрецедентный упрек от духовного лидера Ирана аятоллы Хаменеи, отражающий растущее беспокойство среди политической элиты, в том числе и среди консерваторов, все более озабоченных ухудшающимся международным положением Ирана. Словно для того, чтобы подчеркнуть это, Хашеми Рафсанжани, проигравший соперник Ахмадинежада на президентских выборах 2005 года, вторит обличениям публичного самодовольства президента, подчеркивая, что угроза, нависшая над Ираном, очень даже реальна. И в самом деле, сейчас, когда в Персидский залив направляется вторая группа американских авианосцев, возникают запоздалые сомнения в компетентности президента. Его критики утверждают, что он не только навлек на себя гнев США, но своим неудовлетворительным экономическим управлением и политическим непотизмом ослабил внутреннюю целостность Исламской Республики - и сделал подарок врагам Ирана.

Основными моментами его предвыборной платформы были борьба с коррупцией и финансовая прозрачность, и лишь немногие заметили, насколько быстро он сам оказался заражен привилегиями своего положения. Он очень быстро позабыл о помощи, обеспечившей его избрание, наслаждаясь мыслью, что Бог и народ дали ему власть. Вскоре Ахмадинежаду пришла в голову универсальная идея: обогащение урана. Безусловно, Иран займется воплощением этой идеи, более того, станет продавать ее на открытом рынке по бросовым ценам. Что касается процентов, они были слишком высоки для обычного заемщика, поэтому их следовало немедленно снизить. Потом последовали высказывания о Холокосте.

Все это не имело бы такого значения, если бы риторические разглагольствования президента основывались на целостной стратегии. К всеобщему удивлению, драматической развязки не последовало. Ахмадинежад, по-видимому, следовал изречению своего наставника, аятоллы Хомейни: "Экономика - для ослов". Действительно, его политика может быть обозначена как "что угодно, только не Хатами" (его предшественник). Поэтому нефтяной резервный фонд растрачен на подачки благодарным бедным, а центральный банк, обычно оплот осторожности, получил инструкции снизить процентную ставку для малого бизнеса.

Последствием этого, и об этом Ахмадинежада предупреждали, стало повышение инфляции. Высокие проценты поощряли средний класс хранить свои деньги в Иране. Теперь их решено было потратить. Более богатые иранцы, обеспокоенные растущей международной напряженностью, решили перевести свои деньги за границу. Это еще больше ослабило денежную единицу Ирана риал и усилило бремя инфляции. В последние пять месяцев цены на основные товары выросли, ударив по неимущим, которым обещал помочь Ахмадинежад. Более того, вместо того чтобы инвестировать нефтяные доходы Ирана в инфраструктуру для создания рабочих мест, он недавно заявил, что экономика Ирана в состоянии прокормить и гораздо большее население, как будто нынешняя безработица - еще недостаточно серьезная проблема.

Подобные взгляды, а также открыто декларируемые им неортодоксальные религиозные убеждения сделали его посмешищем для политических противников. Но еще более поражает растущая озабоченность тех, кто как будто считается его союзниками, особенно в парламенте. Эти люди поддерживали его и надеялись на результаты. Они рассчитывали, что их популистский протеже ниспровергнет реформистскую ересь.

Но к их неудовольствию Ахмадинежад не только не смог объединить и расширить свою политическую базу, но последние муниципальные выборы показали, что его фракция терпит поражение по всей стране. Консерваторы-традиционалисты и реформисты реорганизовались и взяли реванш, находчиво использовав технологии для преодоления различных препятствий, встречающихся на их пути. В последние недели промозглая погода и недостаток топлива для отопления привели к дальнейшему повышению политической температуры, одновременно оппоненты Ахмадинежада указывают на назревающий международный кризис, на который разъезжающий по миру президент, похоже, не имеет конструктивного ответа. Начались разговоры об импичменте.

По иронии судьбы именно международный кризис может помочь Ахмадинежаду сохранить пост президента, это отлично понимает и сам президент. По мере увеличения внутренних проблем нарастающий международный кризис может в идеале стать основной для сплочения или, по крайней мере, убедить иранскую элиту, что смена караула продемонстрирует внешнему миру слабость страны.

Несомненно, американские ястребы интерпретируют последние события как подтверждение действенности оказываемого давления, дальнейшее давление будет и дальше поощряться. Но правда в том, что худший враг Ахмадинежада - он сам, а американские ястребы - его лучшие друзья. Если отречение Ахмадинежада и произойдет, причиной его будет не столько международная обстановка, сколько его собственная политическая некомпетентность. Скорее всего, для того чтобы Вашингтон прислушался к Ирану, достаточно незначительных, косметических изменений. Но главный вопрос, как на собственном опыте убедилась комиссия Бейкера-Гамильтона: хочет ли Вашингтон вообще слушать?

Али Ансари - директор Иранского института при университете St Andrews (Великобритания)