Государственный украинский телецентр - наглядная иллюстрация к нынешней ситуации в стране. На десятом этаже телебашни, где из окон видно сероватое снежное небо, трое милиционеров пытаются настроить новенький телевизор, установленный в приемной дирекции. Телевизор стоит прямо под портретом президента Кучмы, но все восемь каналов, вещающих в столице, передают одну и ту же "картинку": адвокаты проигравшего кандидата от оппозиции Виктора Ющенко громко требуют от Верховного суда аннулирования результатов выборов.

За минувшую неделю даже на государственном Первом канале, всегда сохранявшем верность власти, произошла своя "революция". Отныне в его студии приглашают оппозиционеров, а операторы снимают десятки тысяч манифестантов, стоящих на площади Независимости - этом бастионе сторонников Ющенко.

Этой тихой революции способствовали два обстоятельства: ослабление "хватки" режима, выбитого из седла мощнейшим народным протестом против фальсификации выборов, и инициативы некоторых руководителей телеканала, которые рады продемонстрировать сочувствие к оппозиции, неожиданно превратившейся в реальную политическую альтернативу.

Александр Савенко - один из тех высокопоставленных чиновников украинского режима, которые готовы сыграть в игру под названием "перемены". По крайней мере официально. Сидя в кожаном кресле в огромном кабинете, заставленном мебелью в советском стиле, президент государственной телекомпании защищает свое ведомство.

"Те, кто обвиняет нас в том, что мы слишком активно отражали позицию Януковича, забывают о нашем предназначении. Государственное телевидение служит государству. Янукович остается премьер-министром. Мы лишь выполняли свою миссию", - утверждает этот старый аппаратчик, бывший министр и бывший глава Национальной комиссии по средствам массовой информации.

"Победит компромисс". Почему же в таком случае теперь канал больше предоставляет эфир оппозиции? "Потому что за неделю Украина изменилась, и я это признаю", - продолжает он. Но почему канал теперь дает слово оппозиции? "На улицы вышли тысячи людей. Это реальность, с которой нельзя не считаться".

Совенко тут же добавляет: "Эти события показывают, что я вовсе не антидемократический черт, помешанный на цензуре, каким меня кое-кто изображает. Из 306 журналистов моего канала и его региональных отделений 13 выразили протест против нашей манеры подачи информации, невыгодной для оппозиции, и я их всех принял. Сейчас мы корректируем нашу линию и освещаем события более объективно. Я знаю, что сижу в кресле-катапульте. Но я служу стране. Сейчас рождается новое телевидение".

Странная она, эта "оранжевая революция", в которой перебежчики напоминают вождей - спокойных, настроенных исключительно мирно. "Все эти высшие чиновники убеждены, что победит компромисс. Ющенко, если в конечном счете он будет избран, не станет проводить большую чистку, так как он будет нуждаться в нынешней администрации", - говорит Вика, сотрудница управления министерства культуры.

Те же настроения царят в МИДе: за последние три дня десятки дипломатов присоединились к четыремстам авторам петиции, осмелившимся в понедельник осудить массированную фальсификацию результатов выборов. "Чувствуется, что ветер переменился. Я вижу намного больше оранжевых повязок в министерских кабинетах", - говорит молодой атташе.

Вика из Минкульта смотрит на ситуацию более цинично: "Многим нашим руководителям наплевать на возможное поражение нынешней власти. У всех у них есть бизнес на стороне. Они приготовились к удару. Кучма и Янукович ошибаются, если думают, что администрация будет драться за них".

Как бы то ни было, прежняя верность режиму как минимум дала трещину. Причем не только в министерствах: говорят, такая же картина наблюдается в армии и в правоохранительных органах. В Киеве милиция открыто встала на сторону оппозиции. Поэтому-то правительство и опасается силовой конфронтации.

Впрочем, милицейская охрана у здания телевидения, абсолютно преданная президенту страны, это прекрасно понимает. Она теперь не носит оружия и свободно пропускает эмиссаров Виктора Ющенко, стремящихся донести до публики слова кандидата, официально объявленного проигравшим.