Как пишет The Financial Times, во вторник Владимир Путин в Польше вместе канцлером ФРГ Ангелой Меркель и польскими лидерами примет участие в мероприятиях, посвященных 70-летней годовщине начала Второй мировой войны. Однако видимое единство на деле скрывает глубокое расхождение во взглядах на причины и последствия той войны. Даже сегодня этот вопрос остается актуальным, и политики все еще не готовы отдать его на откуп историкам, особенно в Восточной Европе.

Основные разногласия связаны с ролью Советского Союза и его ответственности за развязывание самого кровавого конфликта в истории человечества. Как пишет автор статьи Стивен Уэгстил, если Владимир Путин в ходе мероприятий сделает несколько примирительных замечаний, напряженность в Восточной Европе может значительно снизиться. Никто не ждет от него извинений, поясняет автор: достаточно нескольких слов, которыми бы он показал, что понимает, почему соседи России не разделяют ее точку зрения.

Для многих поляков, жителей Прибалтики и европейцев вообще Сталин - злодей не меньший, чем Гитлер. Однако принятая в июле по инициативе Вильнюса резолюция ПАСЕ об учреждении Дня памяти жертв сталинизма и нацизма вызвала раздраженную реакцию Москвы, увидевшей в этом попытку "уравнять" Гитлера и Сталина. В ответ Россия с удвоенной силой начала продвигать свою точку зрения на бесславно известный пакт, который подается как тактический шаг Сталина, нацеленный на то, чтобы выиграть время накануне войны с Германией, в сущности не отличающийся, например, от мюнхенского "сговора" 1938 года.

Однако, пишет Уэгстил, российская версия неверна: действия Сталина после заключения пакта (жестокая оккупация восточной Польши и Прибалтики, массовые депортации и расстрелы) опровергают любую попытку оправдать этот документ. Едва ли это можно назвать "дипломатической тактикой".

В основе дискуссии лежит фундаментальный спор вокруг личности Сталина. Согласно официальной российской точке зрения, его роль в разгроме Гитлера перекрывает все нарушения закона. Это напрямую связано с тем, как Россия видит саму себя: русские, поясняет Уэгстил, считают победу над Германией величайшим триумфом Советского Союза, добиться которого удалось колоссальной ценой. Сомнения в победе тогда означают сомнения в подвиге. Правящая элита Путина тем временем умело использует эти чувства для того, что укреплять собственную власть, и приравнивает критику Сталина к критике России.

Автор статьи пишет, что для жителей Западной Европы вопросы Второй мировой не стоят так остро - отчасти из-за того, что спорные моменты обсуждались открыто в течение многих десятилетий, отчасти из-за беспрецедентного признания Германией своей вины, в особенности за Холокост. Что же касается Восточной Европы, там дискуссия де-факто началась лишь в 1989 году, и времени для того, чтобы разобраться с эмоциями еще было недостаточно - хотя открытые архивы и свобода слова этому способствуют, говорится в статье. В России же после краткосрочной периода открытости в начале 1990-х годов вновь появились ограничения на обсуждение сложных вопросов, например, о военных преступлениях, совершенных советской стороной, вплоть до закона об ответственности за "фальсификацию истории". В то же время умножается ложь - так, недавно официальный историк заявил, что никакой оккупации Прибалтики не было, и эти страны вступили в СССР добровольно.

Тем не менее, заключает Уэгстил, больше всего от таких фальсификаций страдают не прибалты и не поляки, а сами россияне. Лидерам России надо суметь найти способ честно сочетать победу над Германией с признанием темной стороны собственной истории. Это будет непросто, но всего несколько слов правды во вторник стали бы неплохим началом.