В то время как число жертв терактов в московском метрополитене достигло 39 человек, негодование общественности переключилось с террористов на российское правительство, пишет Time.

Исторический опыт показывает, что Кремль вряд ли проявит сдержанность, услышав от собственного народа обвинения в малодушии и бессилии, и, скорее всего, поведет себя так, как нередко вел себя в подобных случаях: возобновит суровые меры в отношении повстанцев на Северном Кавказе, очаге внутреннего терроризма с подавляющим большинством мусульманского населения, говорится в статье. Однако в интервью журналу Time Русудан Гиоргберидзе, главная деятельница кавказского сопротивления за границей, предупредила, что это лишь разожжет повстанческие настроения, втянув Россию еще глубже в многолетний конфликт в самом мятежном из ее регионов.

Гиоргберидзе, заместитель председателя движения сопротивления "Свободный Кавказ" почти не сомневается, что российское правительство намерено "закрутить гайки" на Северном Кавказе после того, как высокопоставленные представители органов безопасности возложили вину за теракты на исламистских повстанцев. Этот шаг, считает она, только запустит новый цикл вражды.

Российские силы безопасности "жестоки к нам, и у нас есть право действовать жестоко по отношению к ним, чтобы защитить себя и своих родственников. Так что эта идея, само слово "террорист" в отношении людей, борющихся на Кавказе, - это искусственное слово, которое придумано, чтобы дискредитировать сопротивление", - сказала она по телефону из Копенгагена. "Мы теряем наших мужчин и решаем дать отпор. Делает ли это нас террористами?".

"В глазах российского государства и международного сообщества, безусловно, делает, если речь идет о таких атаках, какие Москва пережила в понедельник", - выражает собственное мнение автор статьи Саймон Шустер.

Ныне даже президент России Дмитрий Медведев, "главный либерал страны", взял воинственный тон, заявив в понедельник, что террористов нужно уничтожать без колебания, продолжает автор. Это означает, что на Северном Кавказе может быть введен новый режим безопасности, полагает он. Такая реакция может ознаменовать собой очередной поворотный пункт в длительном конфликте и чревата новым вступлением в трясину, из которой правительство, как ему казалось, начало выходить.